Вот значит как… Валиевым молодой и бойкий петушок понадобился. Загнули меня раком и трахнуть решили. Ну что же, эта гордая сука будет у меня с руки есть, а когда придет время – сломаю об колено. Как меня сейчас. Все отберу, одна пустая оболочка останется!
Наша свадьба состоялась через полгода. Я сделал все, чтобы невеста сегодня сияла от счастья. Белое платье, черные сверкающие глаза, кружевная фата – Лота была прекрасна. Она действительно очень красивая девушка. Густая жгучая копна волос, бархатная кожа, пухлые губы, прекрасное юное тело. Я трогал, щупал, целовал, пробовал на вкус. Она позволила: не сразу подпустила, но не устояла перед моим обаянием. Моя невеста влюбилась в меня, а я… А я ее ненавидел. За гордость. За дерзкий нрав. За наглость. Жениха себе выбирала. Уверенная в собственной исключительности и папиных деньгах. Я не мог отмыться от ощущения, что меня купили в магазине как игрушку. Сегодня ночью все изменится. Она станет моей куклой, послушной и кроткой. Сегодня ночью у Лоты Равилевны Черкесовой начнется новая жизнь. Полное подчинение.
Наша брачная ночь запланирована в шикарном номере «Four Seasons». Лота уехала раньше. Готовилась. Девственница. Банкет у нас был по всем правилам и канонам. Регистрация в загсе, обряд с муфтием, банкет и никакого алкоголя. Сейчас я пил в баре. Расслаблялся. Потом в свой номер. Помыться, очиститься и супружеский долг исполнить с честью. О, это я умею!
Веселая свадьба, довольные родители, мне почет и уважение. Почему тогда так хреново? Почему так противно? От себя, потому что продался. От нее, потому что купила себе жеребца. От себя тошно. Ее ненавидел…
Я вошел в президентский люкс, оформленный для новобрачных: полумрак, тягучая мелодия, лепестки роз и девушка. Лота в шелковой тонкой сорочке с распущенными волосами и смущенным взглядом. Она ждала меня.
Меня манили очертания груди, ярко выраженная талия и крутой изгиб девичьих бедер. Конечно, я хотел ее. Мне пришлось блюсти целибат, чтобы добиться ее расположения. Лота должна была поверить в мои чувства. Она не знала, что Маратик отказался от нее: гордость принцессы не должна была пострадать. Ну, узнает еще, а пока я получу желанную разряду и сорву цветочек. Мне нужно сделать ей ребенка, потом буду прожигать свою молодость. Мне в двадцать два года нахрен не нужна жена. Верности и любви может не ждать от меня.