Одна.
На грани жизни и смерти.
Драка набирала всё большие обороты, и на наши крики сбежались врачи. Я был взбешён и отчаянно боролся за возможность увидеть ту, что была так дорога. Но куда одному мне против четырёх здоровых мужиков…
Кое-как они меня скрутили, вкололи успокоительное, запихали в лифт и вытолкали в вестибюль. А там уже привычное – гардероб, железный номерок, куртка, крыльцо и холодный уличный воздух.
Действие лекарства дало о себе знать, и к тому моменту я уже не брыкался.
Обратный путь в больницу был мне закрыт, и я просто сидел на ступеньках под козырьком крыши и смотрел невидящим взглядом куда-то вперёд. Рядом была припаркована машина скорой помощи, метались медбратья с носилками, какие-то люди… и я бездумно пялился на них.
В голове образовался вакуум, и меня накрыло состояние странной опустошённости. Понятия не имел, что делать дальше. Но и уйти ни с чем я не мог.
Внезапно слева от меня раздался знакомый командирский голос:
– Значит так, малец. Мне этот пересказ мексиканского сериала из третьих уст уже надоел. Хочу услышать историю от первого лица. Так что живо рассказывай, что там у вас произошло с нашей мелюзгой.
Я медленно повернул голову к источнику звука, поморгал осоловелыми глазами и ошарашенно протянул:
– Тётя Мара? Это вы?
– А кто ж ещё? Лихо тебя припечатали, раз не узнаёшь… Мою сестричку-истеричку хлебом не корми – дай развести панику. Спровоцировала скандал на ровном месте, вместо того, чтобы дать людям всё нормально обсудить…– заворчала она.
А до меня только сейчас и дошло, что вот он – источник информации. Стоит и недовольно брюзжит прямо передо мной.
Медленно, немного пошатываясь, встал со ступенек и посмотрел на старую знакомую с надеждой.
– Тёть Мар, как там Кристина?
– Как-как? Черепно-мозговая травма, перелом рёбер, ушибы… – жить будет. Нам это врач пообещал, – бесцветно отозвалась она, а затем прищурилась и добавила с интонациями серийного убийцы: – И пусть только посмеет не сдержать обещание…
– Тёть Мар, как всё произошло?
– Хороший вопрос… Кристина каталась за городом на машине и ни с того, ни с сего вылетела в кювет.
– Подождите, как такое возможно? Она же панически боится машин! И никогда одна в них не садится.
– Именно, что не садится, – хмуро согласилась со мной тётя Мара. – Но узнать, чего это её потянуло за руль, мы не можем. Кристина вторые сутки в сознание не приходит… В том месте, где всё произошло, камер не было. Свидетель, что ехал за ней, ничего конкретного сказать не смог. Но вроде бы никого рядом с Кристиной не видел… А в салоне её машины нашли дневник с какими-то дикими записями. Мы эту муть уже больше часа читаем, но на трезвую голову в ней не разобраться. А пить мне нельзя. Иначе полбольницы разнесу…