В то же время, Национальный совет получил право представлять предложения министрам, делать запросы и подавать жалобы и по общественным государственным делам Гренландии, решение которых от него не зависело (§ 7).
Своего председателя Национальный совет избирал на первой же сессии из своих членов и лишь абсолютным большинством голосов, однако при возникновении отдельных сложностей (третье голосование при равенстве поданных голосов), вопрос решался, как и ранее, жеребьёвкой (§ 9). Право отказа от должности председателя или его заместителя признавалось лишь за теми, кто несколько раз подряд ее уже занимал (§ 10).
Очередные собрания для Национального совета предусматривались в месте, определенном им самим, 1 раз в год, по установленным самостоятельно процедурам; но допускались и внеочередные по требованию не менее половины членов. Допускались закрытые формы собраний. Извещение председателем губернатора о решениях Совета были обязательны (§ 12).[64] Предусматривались обязательность кворума, регистрация решений Совета, отображение особых мнений, предоставление протоколов министру по делам Гренландии, право отстранения членов от голосования по отдельным вопросам (§ 14–15).
Сохранилось за Советом право создания комитетов для решения специальных вопросов, а также создание исполнительного комитета по отложенным вопросам. Голосование за каждого члена комитета было поименным, а правила по составу комитетов (советов, комиссий и т. п.) и их полномочия определялись самим Советом (§ 16–17).
Функции председателя Совета заключались в подготовке заседаний, информировании членов Совета о вынесенных на рассмотрение вопросах, руководство прениями и голосованием; контроль за ведением протоколов и переписки, выполнение решений и хранение документации (§ 18).
Как видно из анализа положений закона, относящихся к Национальному совету, за ним так и остались координационные и рекомендательные функции, усиленные лишь тем положением, что проекты законов, в которых были затронуты интересы Гренландии не могли рассматриваться парламентом Дании без его заключений. С другой стороны, право Совета на указанные заключения могли представляться в парламенте как воля народа Гренландии и потому имели четко выраженную политическую, в том числе внешнеполитическую, пусть пока и декларативную, но значимую силу, с которой в дальнейшем все более приходилось считаться. И, конечно же, новый орган, по своей сути, уже фактически напоминал парламент автономной провинции, нежели совет графства, а сами гренландцы получили возможность обретения важного опыта парламентской борьбы и работы.