* * *
Экипаж летел в центр города, подпрыгивая на колдобинах и выбоинах. В Сером квартале дорожные работы не велись уже много лет. Регент всё грозился привести тут всё в порядок. Но пока это оставалось лишь только на словах и бумаге, которая, как известно, всё стерпит.
– А как вы поняли, что…? – ожил оправившийся от нервного шока Шумахер. Налёт на бандитский притон, гранаты, угрозы – мальчик хорошо держался.
– У покойного слишком широкие запястья, и поэтому, чтобы скрыть эту деталь, ему постоянно нужна была белошвейка, которая хитро на живую подшивала рукава, так чтобы посторонним это было не заметно. Он же известный юрист, наверняка клиентами его являлись и аристократы. Всегда нужно выглядеть хорошо. Ты даже не представляешь какое значение они придают внешнему виду.
– Рукава костюма Бильдельринга были подшиты? Вы увидели это утром на причале?
– Да.
– А почему Мрак?
– Знаю его почерк.
– Но как вы связали девушку с юристом?
– Просто версия. Я увидел, что подушечки её пальцев исколоты иголкой, а на одном из пальцев есть следы напёрстка. Знаешь, когда долго носишь металл на теле, кожа немного темнеет. Сейчас-то всё больше на швейных машинках работают.
– Но их же убили в разное время! – взъерошив волосы руками, произнёс стажёр. – Я не понимаю!
– Верно, – кивнул я. – Но течение принесло их к пристани вместе. Шутка старой Мёрт.
– А талисман!? Почему он на вас не тронул? Я сам однажды видел, как такая штука, заряженная магией, защитила своего хозяина. Жутко!
Последний вопрос Шумахера так и остался без ответа.
Дождь хлынул потоком, как только мы покинули экипаж. В коридоре на втором этаже возле кабинета Гобкинса выстроилась вереница подозрительных типов всех мастей вперемешку с доставившими их сюда стражами.
Распахнув дверь, я бросил уже пришедшего в себя Мрака к ногам инспектора.
Выглянув из-за стола, тот с непониманием поднял на меня глаза.
– Что за чёрт! А это ещё кто?
– Это убийца гера Бильдердинга и Марты Бокен, тех самых бедняг, что рыбаки вытащили утром. У него и похищенные вещи при себе, проверьте, гер инспектор.
Пока Гобкинс сначала что-то там орал, а затем хохотал от радости, я выглянул в окно жестом отпуская Боцмана, который растворился в толпе так же быстро, как благодарность инспектора.
«Капризная Мёрт сегодня была необыкновенно щедра», – подумал я, разглядывая в окно видневшуюся между домов коричнево-зелёную ленту реки.