Сначала в дом Бяли явился ювелир Исаак. С утра пребывавший в добром расположении духа, он уже чувствовал, как отправится обратно домой с большим заказом. Ава-ханум всегда долго перебирала его украшения, задавала множество вопросов, отчаянно торговалась, но ни разу не оставила его без покупки. И он не ошибся.
– Это все, что у тебя есть? – Ава скрюченными пальцами перекладывала одинаковые массивные кольца из желтого золота.
Ее невестка, бабушка Джангира, тем временем взвешивала в ладони серьги с рубинами, пытаясь понять, насколько они тяжелы.
– Эти серьги хороши, – сказала она. – Но невесте нужно больше золота. Мы не можем опозориться, принеся на помолвку старшего внука только это. Раскладывай все, что принес.
Мастер с любовью развернул шелковый отрез ткани, на котором лежали три браслета. Три тяжелых куска золота высочайшей пробы. Каждый из браслетов был украшен узорами в виде цветочной вязи. Соединяясь, браслеты образовывали единую композицию, в центре которой выделялся рисунок граната. Ава затаила дыхание. Гранаты сопровождали ее всю жизнь. Она помнила, как в детстве собирала их с матерью, засматриваясь на красоту листьев. Как позже счищала с плодов кожуру, чтобы накормить зернами своих сыновей. Алый сок струился по ее рукам, напоминая о смерти мужа. Молодая Ава омывала липкие сахарные руки теплой водой и слезами. Это было так давно.
– Гранаты ты сам выреза́л или кто-то из твоих учеников?
– Мои подмастерья очень талантливы, но пока никто не превзошел учителя. – Исаак самодовольно улыбнулся. – Если вам нравятся эти браслеты, Ава-ханум, я сделаю к ним колье, серьги и кольцо. Это будет не просто свадебное украшение, а уникальный комплект, который будет передаваться из поколения в поколение.
– До помолвки успеешь?
– Разве я вас подводил, ханум?
После Исаака пришла портниха. С тюками, полными отрезов ткани, она вошла в дом Авы, на минутку замерев у портретов, висевших на стенах. Ей, верующей мусульманке, каждый раз от них было не по себе. Не зря Аллах повелел не изображать людей. Знал, что это уводит души от истинного света. В темных деревянных рамах картины казались ей еще более греховными. Демонстрируя ткани, она старалась смотреть только на них, упорно игнорируя картины. Да убережет ее Аллах от происков шайтана. Она бы и не ходила в этот дом, если бы не нужда вдовьей жизни.