Выбор кандидатуры генерального директора не мог не вызвать резко отрицательной реакции у работников ЦБК. А. Б. Бузулеев являлся руководителем одного из юридических лиц-кредиторов ЦБК и, по их представлениям, был больше заинтересован в возврате денег в свою фирму, чем в налаживании производства на комбинате. Кроме всего прочего уже получили огласку его «проделки» в составе совета кредиторов расположенной в Выборгском районе птицефабрики, которую привели к полному краху.
Но, видимо, такой человек, которому плевать на мнение какого-то там «трудового коллектива», и был нужен новым хозяевам: сокращение рабочих мест, никаких обязательств перед трудовым коллективом, профсоюз является лишней структурой на комбинате и т. п. Появление этого «менеджера» на ВЦБК только подтверждает тот факт, что новый собственник не собирался «решать проблемы комбината», у него были свои интересы. Эта компания не была заинтересована в основном производстве предприятия и имела цель заниматься лишь лесозаготовкой и продажей леса. Ещё в ноябре 97-го года в прессу просочилась информация о том, что между «Нимонором» и «Ленпромлесом»[292] ведутся переговоры о поставках древесины.
(Имеются данные о том, что на совещании у заместителя министра экономики России Бориса Маслия открытым текстом было заявлено, что инвестиции «Нимонора» пойдут на техническое перевооружение леспромхозов, создание лесопильных производств и реконструкцию порта[293]. Комбинат явно собирались свести до уровня складского помещения в очередной «цепочке» организации поставок на западный рынок дешевой русской древесиной).
Из всего этого печальным итогом вытекало, что новые владельцы вовсе не считали для себя обязательным выполнять условие купли-продажи – сохранение на предприятии 2100 рабочих мест. Что, собственно, и не пытался скрывать на пресс-конференции в кабинете у В. Кириллова представитель «Нимонора» Майкл Роудз. (По его расчетам выходило – «оставить на комбинате не более 800 человек»[294]).
Первым шагом г-на Бузулеева было увольнение безо всяких выплат свыше трехсот работников[295] и введение на комбинате своей охраны. Интересную охрану пытались завести на комбинате: вооруженную! Причем, что примечательно, из сотрудников «московской охранной фирмы»[296]. Создавалось впечатление, что новый директор собирался с кем-то воевать: то ли с соседней Финляндией, то ли с оголодавшими жителями поселка. В первых рядах уволенных – воспитатели и нянечки детских садов («в связи с передачей их в муниципальную собственность»), зачем «Нимонору» эта обуза. Пошли слухи, что готовятся списки на сокращение 500 человек с основных производств