В старших классах я всерьёз задумалась о написании книги. Не знала, о чём она будет и о ком, долго думала и решила написать о себе, своей юности и переполняющих чувствах. В основу книги легли мои дневники. Меня не пугало, что в экспериментальном романе не будет сюжета и смысла. В ходе работы они появились сами. Мои сны и стихи гармонично вписались в канву повествования.
Я изменяла имена людей, с которыми переставала общаться в ходе работы над книгой, иногда вычёркивала истории, связанные с ними, потому что они причиняли боль. Я добавляла имена новых друзей, которые у меня появлялись, но никогда не думала о том, чтобы заменить своё на чужое. А ещё не думала, что мой бред кто-то будет читать. Я писала первую книгу скорее для себя, чтобы потом вспоминать, какой была десятки лет назад. Я была искренней в строчках романа «Моя истерика», потому что не боялась, что текст будут обсуждать. Писала историю, заранее не зная, чем она закончится и закончится ли вообще. Просто жила вместе с ней, а она – со мной.
В конце лета, когда я приехала с моря, поняла, что пора остановиться, что вот она – идеальная концовка. Внепланово появилась глава о моём отце, и многие читатели сказали, что сюжетная линия с ним получилась цепляющей.
«Моя истерика» – часть меня, крик души. Она помогла избавиться от некоторых страхов и ночных кошмаров. Я рассказала о них всему свету и заработала новый страх, но об этом расскажу чуть позже.
Поначалу я купалась в любви. Ничто не сравнится с чувством, когда мама, бабушка, родственники и друзья читают написанную тобой книгу. Я боялась, что меня неправильно поймут, что им не понравится, но мама сказала, что гордится мной, и этого было достаточно. В те годы я не думала об известности, не хотела зарабатывать деньги на писательстве. Моя мечта о собственной книге осуществилась, а ведь когда-то я и представить не могла, что это возможно.
Я сама достигла цели: отредактировала текст, сделала обложку из портретной фотографии, написала аннотацию. Мне хотелось, чтобы это была аутентичная книга с моими недостатками. Я даже не знала, что пишу в жанре «автофикшн».
После того как я опубликовала книгу, знакомые писали мне словно по шаблону: «Я теперь не знаю, что у тебя спросить, потому что всё о тебе прочитал/прочитала». Однажды моя соседка решила поделиться мнением о книге, а затем стала рассматривать мои запястья. «Ты же не…?» – спросила она, не закончив мысль. Я засмеялась и ответила, что выдумала свои шрамы. Соседка смотрела на меня, хлопая ресницами и негодуя, почему это я вдруг в автобиографическую историю вплела вымышленные детали. Она жаждала узнать, где правда, а где вымысел, не понимая, что автор не должен объяснять. Я тоже раньше не понимала.