Кое-как перебравшись через зимнюю сессию, он напрочь завалил летнюю. Ничего не сказав родителям, Зуев уехал на все лето на юг к тетке. Вернувшись в конце лета и придя в университет, Зуев обнаружил себя, наряду с Лёхой и Адольфом, в списке отчисленных за академическую неуспеваемость, вывешенного на доске объявлений.
Придя домой, Зуев рассказал все отцу, объявив ему, что уходит в армию – он решил, что созрел для того, чтобы испытать себя. По всем каналам телевизора в тот день, вместо обычных телепрограмм, показывали колонны танков, едущих по улицам Москвы и зуевских ровесников, в тельняшках и беретах, которых престарелые члены ГКЧП отправили тогда в столицу спасать гибнущий Советский Союз.
Однако, отец Зуева был человеком решительным и умеющим настоять на своем. Он лично поехал в деканат, чтобы узнать, сможет ли Зуев сдать свои долги и остаться в университете. Декан, невысокий человечек с фальшивой улыбкой, развел короткими ручками и сказал, что в принципе, если Зуев сумеет сдать шесть несданных экзаменов и зачетов в течение десяти дней, оставшихся до начала учебного года, он сможет восстановиться, но, к сожалению, на его, декана памяти, таких случаев еще не было.
Отец Зуева, главный инженер крупного предприятия, был человеком, не пасующим перед трудностями – он запер Зуева дома зубрить теоретическую механику, сам начертил недостающие чертежи для сдачи Зуевым зачета по начертательной геометрии, а для решения контрольных задач по вычислительной математике привлек своих сотрудников из отдела АСУП1. Через две недели, все несданные экзамены и зачеты были пересданы, и декану ничего не оставалось сделать, как восстановить Зуева в университете.
Но оказалось, что списки отчисленных студентов автоматически передаются в военкомат, чтобы пополнять ими ряды защитников родины. Зуеву пришла повестка.
Зуевский отец и тут не растерялся. По своим каналам он нашёл выход на районного военкома, и придя как-то вечером домой в изрядном подпитии, объявил, что военком: «Во мужик!» – и вопрос с отсрочкой для Зуева решён.
Зуев не то что бы обрадовался, что остаётся в университете, или огорчился что не идёт в армию: он уже привык к тому времени плыть по течению, полагаясь больше на судьбу, поняв что от его усилий или желаний, в общем-то, мало что зависит.