– Я был тупицей, – качает головой Чейз. – Этого больше не повторится.
– Хорошо, договорились, – говорю я и снова протягиваю руку.
– Договорились?
– Я выпью с тобой кофе завтра, если Стил тебя не отпугнет.
– Прямо какой-то каламбур, – бормочет он и снова берет меня за руку, но на этот раз не пожимает ее, а просто нежно сдавливает.
Его прикосновения совсем не похожи на прикосновения Стила О,Брайена, и, если быть честной, Чейз вообще полная его противоположность. Так почему это меня так расстраивает?
Я не могу перестать думать о ней. Мне интересно, чем она занимается, о чем размышляет, во что одета.
Ее чертовски великолепные сиськи и широко раскрытые глаза…
Я бью по мешку с песком, висящему передо мной, вкладывая в удар всю злость, что во мне накопилась, будто от этого станет легче, будто это решит все мои проблемы и заставит мозг перестать работать на пределе возможностей. Только, кажется, все происходит с точностью до наоборот. С каждым ударом я все больше представляю, как Аспен лежит подо мной. Я хватаю ее за шею, и она издает те же хриплые звуки, что и во время сопротивления мне. Мой член мгновенно становится твердым, и я замираю. Глядя на боксерский мешок, я стискиваю зубы и думаю о том, что Аспен была создана для меня. Ее реакции, то, как она выполняет мои приказы, и ее страх творят со мной что-то невообразимое. Она словно была создана для того, чтобы искушать меня. Кажется, мой отец знал об этом, когда женился на ее матери и привел эту женщину в дом, где я вырос и где жила моя мать.
Вот почему я не приезжал домой этим летом. Отец позволил этой женщине управлять собой, и я был уверен, что мне не стоит видеть, как она хозяйничает в нашем доме. А теперь он послал свою новоиспеченную дочь-сирену шпионить за мной и велел ей докладывать обо всем, что со мной происходит. Очевидно, нашего с ним общения отцу недостаточно. Наши отношения и так были слишком натянуты, а прошлое осложнило их настолько, что теперь между нами нет и намека на доверие. Держу пари, он сожалеет о том, что позволил мне получить доступ к моему наследству в скромном восемнадцатилетнем возрасте.
Моему брату Блейку девятнадцать лет, он на два года младше меня и учится в университете на Западном побережье. Он играет в футбол в первом дивизионе. И хотя в последнее время мы отдалились друг от друга, я думаю, что он тоже взял свои деньги и сбежал из дома.