Артем, проводив взглядом удалявшееся, уважаемое начальство – как никак, известный на всю страну следак, раскрывший и изловивший трех серийных убийц за свою почти двадцатилетнюю карьеру, сделал несколько осторожных шагов вперед. Видеть трупы ему было не в новинку, но сегодня он испытывал особое волнение.
Под кривой ивой, в мокрой траве лежала девушка в нежно голубом нижнем белье. Руки раскинуты в стороны, ноги выпрямлены и тоже раздвинуты в стороны. Как морская звезда. Тело покрыто десятком ножевых ранений. Посиневшие губы чуть приоткрыты. Она была бы прекрасной, если бы не глаза, правый закрыт, а левый широко распахнут и смотрит невидящим взглядом куда-то в сторону. Артем сжал губы и отвернулся. Пора было приниматься за рутинную работу.
Добравшись до выхода из парка, Виталий Иванович замотал головой чтобы выгнать из головы образ погибшей. Думать о несчастной и о деле, не хотелось. Не сегодня. Работать он начнет завтра. Он захлопнул пассажирскую дверь своего двухсотого крузака, попутно удивившись тому, как в таком состоянии он смог доехать сюда через половину города, дождался пока Грищук отодвинет водительское кресло под свой рост и с трудом ворочая языком произнес – Все погнали Миш. Домой. Домой. Домой.
16 июня. Понедельник. 14:32.
– Миш, сгоняй пожалуйста в магазин, купи Доширака говяжьего, булочку с сахаром и кефира. Че-то, опять с собой ничего не взял.
Верный майор – оруженосец, кивнул и поднялся из-за своего стола. Высокий, крепко сложенный с выдающимися скулами, черными с проседью волосами и карими глазами, майор выглядел как скала рядом с щуплым и низкорослым Мезиным.
– И пачку Парламента – крикнул ему вдогонку Виталий Иванович, доставая из помятой пачки предпоследнюю сигарету. Он выдвинул ящик стола, достал фарфоровую пепельницу, выполненную под открытую консервную банку. Чиркнул зажигалкой и посмотрел в окно. Листья тополя дергались под ударами бьющих по ним капель летнего ливня.
– В нашем городе, в среднем триста солнечных дней в году. Ты знал об этом? Видать не в этом году – Мезин отвернулся от мокрого стеклопакета. За столом напротив вытянувшись по стойке смирно сидел лейтенант Сапоньков, держа перед собой несколько листов А4, исписанных мелким аккуратным подчерком. Виталий Иванович расстегнул и снял с себя мокрую куртку, повесил ее на спинку стула. Затянулся. Стряхнул пепел. Открыл блокнот в черном кожаном переплете и взял в руку дешевую китайскую ручку.