– Он ускоряется – Виталий Иванович выбросил не докуренную до половины сигарету в воду, и начал растирать виски.
– И становиться более жестоким – тихо произнес майор Грищук.
Тело жертвы было покрыто множественными длинными разрезами. Ноги, руки, живот, бока. Не тронутыми оставались только лицо и грудь. Тело девушки было усажено на покрышку, спиной она опиралась на большой камень, под правой рукой была жестяная канистра из-под моторного масла, под левой короткая узкая чурка. Девушка как будто восседала на троне. Черно-красное нижнее белье и алая лента на шее выглядели абсолютно чистыми и новыми. Шелковистые светлые волосы спускались на плечи.
– Убита не здесь… – Виталий Иванович хотел продолжить свою мысль, но его оборвали.
– С очень большой вероятностью – лысый в больших очках криминалист встал рядом со следователем по особо важным делам – И белье не ее, на несколько размеров больше. Похоже он рисует нам какую-то картину. Сюжет. Принцесса на троне.
Виталий Иванович скривил лицо, подошел к телу и присел на корточки возле головы. Действительно, бюстгальтер был слишком большой. У девушки была маленькая, аккуратная грудь, максимум единичка, а белье было как минимум третьего размера.
– Как я и сказал. Убийца готовился заранее. Не знал какая будет жертва – продолжил, почесывая подбородок криминалист.
– Извините вас как зовут? – выпрямился Мезин.
– Меня? Олег.
– Олег, сходите зафиксируйте следы от покрышек в ближайших проездах между рядами гаражей.
– Что?
– Съебитесь на хуй отсюда, Олег.
– Умник херов – добавил Виталий Иванович обращаясь к Грищуку, когда слишком много о себе возомнивший криминалист, спешно покинул место преступления. Майор согласно кивнул головой, не отрывая взгляда от тела.
Виталий Иванович достал из пачки новую сигарету и подошел к упакованному в прозрачный файл и прижатому к земле четырьмя камнями листу А4. Его тело непрестанно источало липкий пот, алкоголь начал выходить из организма. Ужасно хотелось принять душ, сходить по большому и лечь спать. Он подкурил сигарету и прочитал напечатанную на листе надпись:
«Я горю – а ты нет, я люблю – а ты нет;
Я умру – ты рассвет;
Я убью – скажешь нет?
Вам от мамы привет».
Под стихами в этот раз появилась подпись: «retributio»
Прочитав последнюю строчку еще раз Виталий Иванович передернул плечами, вспомнив полученное пару недель назад письмо.