– Расскажите, что вас беспокоит? – Фрэнк перешёл сразу к сути. – Как я понял, ваш сын что-то увидел?
– Да, – закивала Стефани, разминая пухлые руки, как тесто. – Мы живём прямо здесь. – Она указала на небольшое здание, примыкающее к бару. – Дом построили в конце тысяча семьсот двадцатых годов, вскоре после постройки бара. Если честно, я удивлена, что проблемы не возникли раньше.
– Где сейчас ваш сын? – Фрэнк любил опрашивать детей. Он часто упоминал, что дети, даже не обладающие способностями, гораздо более восприимчивы к тонкому миру, нежели взрослые. Это было как-то связано с развитием мозга и невинностью.
– О, он с дядей Робином. То есть с доктором Миджли. Это мой дядя дал ваш номер. Я хотела оградить Ника – моего сына – от лишнего беспокойства, пока мы не поймём, что происходит. Несколько дней назад мы отмечали его шестой день рождения и по обыкновению устроили пиратскую вечеринку. Когда все его друзья разошлись по домам, я разрешила ему лечь спать гораздо позже обычного, как-никак у ребёнка праздник. Он уже собирался в кровать, но оказалось, что туалет у нас дома засорился, вот я и разрешила ему сходить в туалет бара. Там-то он и увидел кровь. Закричал во весь голос. Я прибежала. Смотрю, огромная лужа крови. Я сначала решила, что это розыгрыш, наверняка кто-то из друзей Ника захотел над ним подшутить. Но когда я подошла ближе, сразу почувствовала запах. Такой ни с чем не спутаешь: терпкий, металлический, как при кровотечении из носа.
В общем, в итоге я отвела сына в туалет, потом в постель, но через час, когда вернулась затереть кровь, её уже не было. Ни намёка на влагу или что-то красное. Лужа пропала. Словно испарилась.
– Где именно вы видели кровь, мисс Бауэр? – спросил Фрэнк, обшаривая глазами помещение.
Она мягко кивнула и провела нас в глубь тускло освещённого бара. В затхлом воздухе смешались ароматы дыма и алкоголя, живо напомнив мне о дедушке. В его комнате пахло точно так же. Временами папин отец пил слишком много. Он умер несколько лет назад, но я всё ещё не забыл этот запах.
Двое мужчин сгорбились над пивными кружками у барной стойки. Они походили то ли на современных пиратов, то ли на старых байкеров: длинные всклокоченные седые волосы, костлявые морщинистые лица, руки сплошь забиты татуировками – не различишь, где сигилы, где черепа. Они чем-то напомнили мне мистера Грейвза, смотрителя кладбища, так что я даже невольно вздрогнул. Единственные посетители кроме этих двоих – туристы с принтами «Я люблю Новый Орлеан» на футболках – облюбовали небольшой столик у окна.