Следующий кадр.
Мужчина держит девочку на плечах, и та весело смеется.
Ещё кадр.
Небольшое видео, где они играют в снежки.
Со вздохом отложив «смартфон», просветленный взял следующий.
Вот полный молодой человек обнимает пожилую женщину с похожими чертами лица – мать, по-видимому. А вот он выгуливает собаку по широкой чистой улице. Пара десяток фотографий, и вот он с конвертом из одеял, внутри которого виднеется личико младенца.
По щекам просветленного потекли слезы, и он прошептал:
– Простите нас, если сможете. Да прибудут с вами покой и счастье в следующей жизни.
Каждый раз, собрав имущество иномирян, он просматривал их семейные фотографии, стараясь запечатлеть каждую мелочь. Память Риманна уже была не та, что в молодости, но он мог бы поклясться Лугу, если бы верховный бог выжил, что не забыл ни одного имени и лица.
«И быть по сему до самой смерти», – мрачно подумал высший паладин, продолжая листать.
Следующий смартфон почти разрядился, но для сильнейшего электромага Дамхейна это не являлось проблемой. Заряжать подобные устройства, понижая напряжение до нужной величины при постоянной силе тока он научился давным-давно. Два тонких электрических щупа коснулись контактов и хитроумный аккумулятор иномирян начал заполняться.
Техномаги и писцы испортили не одно устройство, стараясь воссоздать технологию, но, увы, безуспешно.
«Столь многие наши начинания окончились сим печальным образом», – с грустью подумал паладин, разглядывая очередную фотографию, – «как не поверить в волю Рока» …
В дверь постучали и просветленный, отвлекаясь от своих мрачных мыслей, рассеянно произнес:
– Открыто.
В кабинет вошел Лехри. Веселый, радостный. Руки его больше не дрожали, на губах играла сытая улыбка и лишь небольшие капли крови на ботинках, да заткнутый за пояс пистолет иномирянина могли поведать о том, что свершилось.
Риманн сдержал тяжелый вздох и спросил:
– Достойно ли ты накормил своих демонов? Сыты ли они?
Улыбка растаяла на лице молодого человека и тот виновато воззрился на наставника.
– Прошу простить меня, просветленный, – он непроизвольно коснулся шрама на лбу, собираясь почесать его.
– Я не виню тебя, светлейший… Но и благословить не могу. Скольких из этой партии ты взял себе?
– Семерых, но поговорил только с черномазым, – красивое лицо Лехри вдруг изменилось, скорчилось, начало походить на страшную маску. В его глазах пылали гнев и безумие. – Он! Эта тварь! Он смел угрожать мне, наставник! Вот этим самым пистолетом!