Ох-ре-неть!
Когда Ника впервые попала в terra ignis, она удивилась, насколько земля за чертой портала похожа на Лондон – город, в котором она провела почти всю сознательную жизнь, – и испытала разочарование. Но это… Морабат был частью Огненной земли, но в это с трудом верилось, потому что лес оказался самым что ни на есть настоящим, сошедшим со страниц бабушкиных сказок. Он был пронизан магией, дышал ей. Именно так Ника и представляла другой мир – и сегодня, наконец, увидела его.
Она глубоко вздохнула, и желудок жалобно заурчал. Ладно, сначала еда, восторги потом. Ника поискала глазами главную. Миккая пританцовывала у стола, беззаботно болтая с другими ведьмами, и девушка поспешила к ней.
– Это игра такая, да?
Миккая одарила ее ничего не выражающим взглядом и повернулась к сестрам. Одна из ведьм – с зелеными волосами и молодым лицом, татуированным блеклыми серыми звездами, – возмущенно вскинула брови и без стеснения оглядела Нику с ног до головы.
– Я ее чувствую, довольны? – девушка скрестила руки на груди, пряча смятение. Рядом с этими величественными женщинами она ощутила себя беспомощной малявкой: им стоит лишь повести рукой – и она растворится.
– Отнюдь. – Миккая протянула ей глиняную миску, наполненную густым сливочным супом. – Асури, – она обратилась к зеленоволосой, – это Николина Стамерфильд, представляешь? Она любезно решила навестить наш клан.
Молодая ведьма хмыкнула и едва заметно качнула головой в знак приветствия. Звезда на ее правом виске сверкнула, как новогодний огонек.
– Расскажите мне все, – потребовала Ника. Нос вдыхал аромат бульона, и желудок заурчал еще сильнее.
Вместо ответа Асури и Миккая направились вглубь поляны – туда, где было меньше всего ведьм. Ника не отставала. Пока они шли, парящие в воздухе женщины с нескрываемым любопытством рассматривали ее, и Нике стоило больших трудов не пялиться в ответ. Кто знает, что у них на уме? Похожи на коршунов: один неверный взгляд – и заклюют…
Асури и Миккая расположились на невидимых подушках в полуметре от земли и как ни в чем не бывало принялись за ужин. Нику так и подмывало выдать саркастическую тираду в адрес их издевательского поведения, но она заставила себя сдержаться и с равнодушным выражением запустила ложку в миску с супом. Садиться на холодную землю она не решилась.