Могучий Русский Динозавр №5 2024 г. - страница 27

– А разве так тяжело догадаться? Мне мучительно слышать, как он тебя трахает! Для тебя моя любовь – явление временное, параллельное. А я понял, что хочу тебя всю навсегда, либо никак не хочу, ясно?!

– Ясно. Ведь нет никакой студии, да?

– Нету, но это неважно, мне просто нужно раствориться.

– Костя, пожалуйста. – Оля сделала два шага в его сторону.

– Слушай, не надо меня мучить. Моё самое большое желание – взять тебя с собой, но ты ни за что не поедешь! Ты слишком привыкла к этому дому, привыкла к Андрею. Ну а что ты хочешь от меня? Я не собираюсь всю жизнь любить тебя урывками.

– Ты даже не спросил меня…

– Вот сейчас спрашиваю: ты со мной?

– Костя…

– Ты со мной?!

– Я… я не знаю, послушай…

– Значит, так. Знай: ты самое дорогое, что у меня было. Я люблю тебя вне зависимости от твоего решения.

– Костя…

– НО! Остаться я никак не могу. Давай поступим так. Я буду ждать тебя в машине двадцать минут. Если ты решишься, то бери, что успеешь, и мы уедем с тобой далеко и навсегда. Если нет, то будь просто счастлива. Хотя бы попытайся.

– Я не могу, вот так…

– Я всё сказал.

На этом Костя обулся, взял свою сумку и исчез за дверью.

Вечер. Андрей вернулся с работы. Позвал Костю, позвал Олю. Никого. Неужели спят или вышли прогуляться? На обеденном столе белый квадратик. Похоже, записка, но зачем? Можно было и эсэмэской.

Андрей берёт записку. Читает. Ещё раз читает. И ещё, и ещё, и ещё. Он перечитывает её, оглядываясь по сторонам, затем снова перечитывает.

Дрожащими руками он набирает Олин номер, но в ответ незнакомый голос вторит: «Абонент недоступен, оставьте сообщение после сигнала или перезвоните позднее…»

Голова Андрея повисает. В груди горит. Мышцы сокращаются от безутешных всхлипов. В красивой квартире стонет мужчина, и нет покоя ему. Ну как так?

Иллюстрация Екатерины Ковалевской

– Не пойду. Ни за что не пойду, – повторял Глобычев, твёрдо зная, что пойдёт. Он уже почти не рассчитывал закончить «Водовороты времени», но хотя бы рассказ, жалкий рассказ он заполучить хотел. А для этого нужна была идея. Нет, не чеховская, конечно, сейчас не до хорошего. Так – Ремарк. Поковыряться в тщедушном сюжете, разогнать клавиатуру. А потом… О, потом можно и замахнуться… Как раньше… Писать ночью, редактировать днём, забывая про еду и гигиену. Но идеи не случалось, и гигиена торжествовала.