– Я долго ждал вас, леди Харфурд, – произнес он, лучась довольством.
Я же продолжала молчать. Этот мужчина имел отталкивающую внешность, а потому смотреть на него для меня уже являлось чем-то сродни подвигу. Меня в дрожь бросало от одного его вида.
Он напоминал мне хищного коршуна. Причем дело было не только в ястребином носе. Черные курчавые волосы, бледная кожа, пронзающий взгляд. Рядом с ним я страдала приступами тошноты, возникающими от омерзения к этому мужчине, точно склонному к полноте.
Подобно иным аристократам, он не умел себя нести, а был суетливым, торопливым и словоохотливым. Дважды вдовец. Падкий на женщин. Придворные считали монарха жизнерадостным и открытым. Я же видела все его гнилое нутро, которое он так лихо маскировал. Двуличие плясало в каждом его слове и взгляде.
Его называли Светлейшим, но ничего светлого в нем просто не было.
В этот миг я искренне сожалела, что король каждый месяц покидал дворец всего на неделю. В то время, пока монарх омолаживался в горах у шамана, все королевство от него натурально отдыхало.
До следующей передышки мне оставалось продержаться три недели. Их мне предстояло провести с двумя дочерями Его Величества от разных браков. Одной из них было шестнадцать, второй четырнадцать, и в моей компании они уже не нуждались.
Осознав, что я не имею намерений отвечать, Световолд решил пойти с другой стороны:
– Разрешите вас первым поздравить с новым назначением, – проговорил, небрежно протягивая раскрытую ладонь.
Не вложить в нее свои пальцы было огромным искушением. Не имелось никаких сомнений в том, что за нами сейчас следили все присутствующие в фойе. Такое оскорбление, да при стольких свидетелях, король однозначно не смог бы проигнорировать. Ему пришлось бы наказать меня, возможно отстранить от двора и королевской семьи в принципе, сослав в какую-нибудь глушь – работать учительницей в монастырь или деревенскую школу.
Возможное будущее промелькнуло перед глазами с чувством безоблачной радости. Но быстро растворилось, едва улыбка стерлась с губ мужчины.
Не дожидаясь моих действий или бездействия, он сам взял меня за руку. Приподняв безвольную ладонь до уровня своих губ, запечатлел на тыльной стороне поцелуй, при этом продолжая пронзать взглядом.
– Чтобы прийти в себя, у вас есть только этот день, Алария. Ваше невежество я спишу на усталость после дороги. И не благодарите. Мой долг заботиться о вас.