– Шнеговик, иди к Деду Морожу и шкажи, не нужны мне его игрушки! – Настюша на эмоциях едва ли не топает ножкой. Это могло выглядеть милым, если бы не было таким печальным.
Моя дочка грезит о папе. Она мечтает о нем днем и ночью, и я ничего не могу поделать, никак не получается унять ее печаль.
– Мне папа нужен! – продолжает малышка. – Пусть папу дарит! – голос срывается, вот-вот и я услышу горький плач.
– Настенька, нам пора домой, – зову свою пятилетнюю дочку.
– Погода хорошая, – встревает в разговор свекровь. – Пусть гуляет. Вечно ты ее дома держишь. Свежий воздух нужен ребенку.
– Настя достаточно погуляла, – сквозь зубы отвечаю ей.
Моя дочка слишком долго сидит на снегу, вылепливает снеговика, и я боюсь, что она промочит ножки. У нас утренник скоро, у Настеньки главная роль.
Болеть нельзя. Ни при каком раскладе.
– Мамочка, нам надо в магажин, – вылезая из сугроба, категорично заявляет дочь.
– Зачем тебе в магазин? Там полно больных людей, – снова высказывает свою точку зрения свекровь.
– Мне нужна морковка для шнеговика, – упрямо говорит Настя. – И шанки!
– Санки-то зачем? – удивляюсь.
Морковка и ведерко вполне объяснимы, но санки…
– Мам, как Дед Морож папу привежет? – смотрит на меня с таким видом, будто я не понимаю банальных вещей.
– И как же? – спрашиваю, пытаясь не рассмеяться от предположения.
– Пошадит в шанки и привежет! – заявляет тоном, не терпящим возражения.
– Настенька, что такое ты говоришь? – возмущенно ахает бывшая свекровь. – У тебя есть папа! Зачем тебе кто-то помимо?
– Дядя Инат мне не папа, – выдает моя дочь. – Папы с мамами и дочками живут, а не с чужими тетями, – отрезает.
Тянет меня за руку, хочет уйти.
– Ну, мам, – канючит. – Пойдем в магажин. Шнеговик ждет морковку, ему пора к Деду Морожу.
– Так ты еще и дочь против моего сына настраиваешь? – злится бывшая свекровь.
– Я? – скептически выгибаю бровь. – Даже не думала. Поверьте, нам с Настей есть чем заняться помимо этого.
– Своим дурацким ОФП, – фыркает. – Лучше бы к логопеду отвела! Вон, она даже говорить не может нормально.
– И на балет, – откровенно язвлю. – Помню-помню. Может быть еще на рисование и английский ее отвести?
– Лучше уж на китайский, английский сейчас не в чести, – с умным видом произносит свекровь.
– Ну, тогда передайте своему сыну, что родители должны в равной степени тратить деньги на детей. Раз он присылает три тысячи в месяц, то я, по его мнению, трачу на дочь столько же? – закипаю. – А раз вам так нужен китайский, балет и что там еще? – меня аж трясет всю от злости. – Так вот. Вам нужно, оплачивайте и водите. Я не против.