Взор пенсионерки перешел на следователя и медленно переместился на Жанну. Она узнала взгляд: отцовский, без капли жалости. Сейчас начнется атака. Жанна вытащила пакет и поднесла ко рту. На всякий…
Пенсионерка презрительно посмотрела свысока, желая сказать: «Слабачка, то ли дело я», – и с достоинством прошла мимо, к столу.
Раздался истошный скрип многострадального стула.
– Паспорт с собой? – без особой надежды в голосе спросил Егор.
– Хм, – выразительно фыркнула Людмила, словно ее заподозрили в чем-то низком, и выпалила: – Конечно! И очки, и паспорт.
Она откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. Глаза блеснули синевой, ледяные искры выпорхнули из них.
– Просто у других до вас не было, – начал оправдываться Егор.
– Вы меня с другими-то не сравнивайте. Я жизнь все-таки повидала, ко всему готова. – Людмила покачала головой, задействуя даже плечи. – Никогда не знаешь, где окочуришься. Пусть хоть родственники найдут да на земле родной похоронят. Я уже и место себе на кладбище забронировала. Ограду кованую поставила, цветочки голубые и мох стелющийся посадила. Все, как я люблю. Хоть на том свете буду спокойно лежать, что все сделано, как должно. А то никто ничего толком…
– Ладно-ладно, – пришел в себя следователь. – Давайте паспорт посмотрим.
Выяснилось, что Людмиле Георгиевне Николаевой шестьдесят пять лет.
– Вы помните утренние события? – приступил к опросу Егор.
– У меня отличная память, – оскорбленным тоном ответила женщина. – Работала кондитером тридцать лет тому назад, а все рецепты до сих пор наизусть помню. Вот, например, хворост следует…
– При чем тут хворост? – недоуменно воскликнул следователь. – Мы костры жечь не собираемся.
– Хворост – это лакомство выпечное, а не дрова. Знать бы такое нужно господам образованным, – пожурила Людмила. – Так вот, для приготовления хвороста…
– Меня хворост не интересует, – изумленно промолвил следователь.
– Точно, его же сегодня на столе не было. – Людмила хлопнула себя по лбу. – Как я сразу не догадалась?! Тогда рецепт бисквита…
– Стоп! Какой бисквит? – Егор ошарашенно развел руки по сторонам.
– Вы сами попросили другой рецепт, не хвороста… – Нахмурилась непонятая дама.
– Ничего я не просил, – вытаращив глаза, отказался следователь.
– Сначала просят, потом отказываются! – Людмила отвернулась к окну.