Я закрываю глаза и меня снова окутывают мысли…
Кирилл, Саша, Рита, простите меня. Это я виновата, что затащила вас сюда. Это я виновата в смерти родного брата… Это я виновата, что всё так случилось…
Если Бог есть на свете, то завтра я проснусь у себя дома… Потом пойду к Саше и Кириллу. Мы будем мило болтать, я буду щекотать Риту, помогать маме печь пирожки и слушать папины разговоры о машинах…
И все мы будем живы и здоровы.
Это сон. Это просто самый страшный кошмар в моей жизни…
И мне просто нужно уснуть и проснуться.
Промывать все свои раны оказалось труднее, чем я могла бы подумать. В некоторых местах кожа покрылась пупырышками и царапинами. Из своего тела я вытащила больше тридцати заноз, что оказалось безумно больно и долго…
В лесу мило поют птички. Я смотрю на своё отражение в воде. Губа рассечена, ранка покрылась корочкой. Нос красный, на подбородке синяки, под глазами огромные мешки. И в душе огромный хаос…
Внезапно мне стало жалко саму себя.
Все мои проблемы, которые были у меня до отъезда сюда, теперь кажутся полной ерундой. Как бы я сейчас хотела просто сидеть на работе, проводить время с родными и думать о том, как заработать побольше денег. А не о том, как выжить…
Осознавая происходящее, я понимаю, что действительно вряд ли смогу выбраться из этой тайги живой. Шансы на то, чтобы найти Сашу, Кирилла и Риту близятся к нулю… Связаться с родными и сообщить о том, что я в относительном порядке – невозможно. Вызвать скорую и полицию – тоже.
Я просто молюсь о том, что мы все встретимся и выберемся отсюда живыми…
Набираю в ладони речную воду и умываюсь, пытаясь отвлечься от мыслей. С трудом натягиваю на себя джинсы после утреннего “душа” в реке. Ладонь всё ещё ноет, рана в предплечье от куска дерева уже запеклась, но имеет свойство разболеться в любой момент.
Я снимаю с себя все повязки, которые вчера наложил мне Денис. Ярко-красная корочка на ладони резко бросается в глаза. Никогда не видела подобных ран… Если выживу, то останется шрам. Про предплечье вообще молчу… Кровь больше не течёт, но рана настолько глубокая, что видно кость… Болит очень сильно и, кажется, начинает нагневать…
Но всё это не сравнится с той душевной болью, которую я испытала, находясь здесь.
Надеваю на себя футболку и встаю на ноги. Чувствую себя гораздо лучше, чем вчера. Тело болит гораздо меньше и меня уже не шатает из стороны в сторону. Уверенно держась на ногах, я возвращаюсь к разбитому Денисом лагерю.