Неожиданно впереди, в темноте, возникла стена. Сначала она просто появилась на границе моего зрения, а затем я едва не врезался в неё, делая широкий шаг. Это была всё та же серая, влажная поверхность. Но в центре я заметил тонкий контур, очерчивающий форму прямоугольника. Это напоминало дверь.
Я подошёл ближе, чтобы рассмотреть её. Контур был вырезан в бетоне, идеальной формы, но не было ни ручек, ни петель, ничего, что могло бы указать на способ её открыть. Провёл рукой по поверхности, надеясь найти какую-нибудь выемку или механизм, но ничего не обнаружил. Это была просто ровная, холодная стена с контуром, который никуда не вёл.
Дул лёгкий сквозняк, заставляя тонкие струйки воздуха касаться моего лица. Возможно, за этой «дверью» что-то было. Может, она открывалась особым способом? Я задумался, но быстро отбросил эти мысли. В этом месте было слишком много неизвестного, чтобы полагаться на догадки. Я ничего не знал – ни о себе, ни о том, где нахожусь. Единственное, что оставалось, – действовать интуитивно. И интуиция подсказывала, что я не смогу открыть её сейчас.
Я отступил на пару шагов и остановился. Контур двери почти слился с полутьмой коридора, исчезая в её тени. Если это тупик, значит, нужно идти в другую сторону. И я повернулся назад, шагнув в противоположном направлении. Тёмный коридор вновь поглотил меня, а с каждым шагом холод бетона под ногами становился всё ощутимее.
Что ждёт дальше? Неважно. Главное – идти. Выход всегда есть. Или мне только кажется?
С этими мыслями я повернул назад, устремившись в противоположную сторону. Теперь я шёл осторожнее. Уверенность, что выход вот-вот найдётся, постепенно уступала место осознанию, что всё может быть иначе. Холод, пронизывающий до самых костей, стал невыносимым, и я больше не игнорировал лужи. Я старался обходить их, шагал вдоль более сухих участков пола, чтобы не усугублять и без того жалкое состояние моих замёрзших ступней.
Держась правой рукой за шероховатую, влажную стену, я шагал в новый, неизведанный участок коридора. С каждым шагом странное чувство тревоги усиливалось. Коридор, который я только что покинул, был тупиком. А если и здесь окажется тупик? Что тогда? Мысль о том, что я могу не выбраться, начала терзать меня. Но ведь «выход всегда есть», не так ли?