Пальцы я отправлял искать, а переломы фиксировал, не спеша лечить. Легкораненых же отправлял собирать трупы и оттаскивать в сторону. Работы мне хватало. Сначала по своим прошелся, а потом очередь и до остальных дошла. Ко мне тянулись, а я лечил, кого мог и как мог.
Когда закончилась сила в источнике, а от усталости закрывались глаза, я продолжал осматривать людей и помогать им. В один момент люди закончились, а я продолжал сидеть в полном отупении и опустошении.
Глаза сами по себе закрылись, и я вырубился.
Очнулся я через несколько часов, если судить по расположению солнца, укутанный на чем-то мягком. Рядом обнаружился Могута, Накам и Дален с Гостивитом.
Приподнявшись на локте, я осмотрелся вокруг. Убитые враги уже были раздеты до исподнего. Наших же уже отнесли в сторону и подготовили огромный погребальный костер. Там же в стороне стояла наша колонна со взятой добычей и холопами, которые сидели сжавшись.
– Яромир, ты как? – раздался голос брата, и он мне протянул мех с водой.
– Терпимо, – ответил я, и брат усмехнулся, а я утолил жажду.
– Это хорошо, – ко мне подскочил Гостивит. – Ты сидишь себе, а тут бац и валишься. Мы аж всякое подумали. А ты просто спишь, – со смешком добавил друг.
– Перенапрягся, – пояснил я. – Пожевать бы чего.
– Сейчас будет, – весело произнес Дален и унесся к телегам.
Тело все ломило, да и слабость была дикая.
– Как тут дела? Много убитых у нас? – поинтересовался я.
– Больше сотни, – сразу откликнулся брат.
– А этих, – кивнул я на врагов.
– Кто ж знает, ни кто не считал, – ответил Могута и почесал затылок. – Броней изрядно взяли как и оружия. Вот только многое чинить надо или в переделку. Воеводу захватили и еще каких-то важных. Воеводу нашли прям на поле боя. Ему по голове прилетело, и он без чувств был. Наши его чуть не прибили, но обошлось. Огнеяр рад радёшенек. Важный такой ходит, – усмехнулся брат.
– Хорошо, – только и произнес я, как появился Дален, притащив с собой дюжину яблок.
Я сразу их с удовольствием оприходовал, мне даже полегчало.
Через несколько часов заполыхал погребальный костер, а мы затянули прощальный воинский плач, прощаясь с павшими.
Не дожидаясь, пока он потухнет, мы начали переправу на родной берег. Никто не желал ночевать на поле брани.
Ночь прошла быстро, и с утра с немного наполнившимся источником я вновь приступил к лечению раненных.