Я сходила в душ, насладившись теплой водой, переоделась и наконец легла на кровать, почувствовав сильную усталость. Две интенсивные тренировки после более чем недели бездействия и выматывающего состояния хорошенько меня встряхнули. Но было приятно вернуться к такому ритму. Не было времени выматывать себя морально. Глаза слипались, и меня начало уносить в сон.
– Роза, – позвал до боли знакомый голос, и я обернулась. Неожиданно губы Даниэля прижались к моим. Меня накрыло привычной волной желания и в то же время смущения. Магия всколыхнулась, когда его ладонь ласково коснулась моего лица. Я хотела оттолкнуть его, но не могла. Тело не подчинялось мне, оно хотело прижаться к Даниэлю и целовать его в ответ. Но он немного отстранился от меня и посмотрел в мои глаза. Я не могла отвести взгляд от этих льдистых глаз. Даниэль вновь поднял руку и снова коснулся пальцами моего лица. Сам он был в знакомом камзоле с серебряными вставками, волосы уложены, как всегда. На губах слабая улыбка, которая так и манила.
– Особые должны быть в центре внимания, – прошептал он. Фраза не совсем подходила под обстоятельства, но я не могла ничего сказать в ответ. Мне хотелось сделать шаг назад, уйти от него подальше, сбежать, но вместо этого я немного подалась вперед, и Даниэль вновь поцеловал меня, прижав к своей груди…
Я резко проснулась, рывком отбросив от себя одеяло. Впервые я пожалела, что мне приснился не кошмар. Это было гораздо хуже. Я дрожащей рукой прикоснулась к своему лицу, губам. На них как будто бы остался тот поцелуй, кожа пылала. А самое неприятное было то, что часть меня жутко хотела остаться в том сне. Во мне жило неправильное, плохое желание вернуться в тот обман, в то счастливое, как мне казалось, время, потому что сейчас я просто не знала, как все это забыть.
Было еще очень рано, но я заставила себя встать. За окном было темно и сыпал крупными хлопьями снег. Я сделала себе чай и уселась с кружкой около окна, укутавшись в одеяло. Почему мне начало сниться именно это? Почему не предательство, не что-то отвлеченное? Неужели я продолжала его любить? В голову приходил лишь один ответ, и он был ужасно абсурдным. Да и вообще вся эта ситуация казалась абсурдной – как можно любить того, кто приставил нож к горлу и бросил в темницу? Оправдание этому я могла найти только во времени: прошло слишком мало дней с того момента, как он целовал меня, а я, дура, верила. Все пройдет.