– Я… не могу этого…допустить. Ты себя убиваешь. Себя и то, над чем мы работали всё это время, – Саро говорил тихо и размеренно, будто опасаясь, что, если произнести эти слова вслух, они непременно станут правдой.
– Мне казалось это твоя цель.
– Ты знаешь, что это не так. И я готов убить целую вечность, доказывая тебе это.
– Твоя вечность мне не к лицу.
– А те несчастные несколько десятков лет, что тебе даны? Что в них такого, чего я не могу тебе дать?
– Свобода.
– Свобода – вымысел. Её не существует.
– Быть может, в твоём мире её нет, в моём же всё несколько иначе. И я не дам тебе её отнять.
– Ты вверила её мне как оплату. Но я безмерно терпелив. А потому дождусь, когда решишь её отдать мне добровольно. Ну…А до той поры…
Саро отпустил воротник девушки и повернулся лицом к двери, вслушиваясь в разносившийся из-за неё грохот. Огонь исчез, оставив после себя чистую квартиру, почти в том же виде, в каком она и была изначально.
– Не думай, будто я тебя оставлю… – бросил он через плечо, после чего ушёл в сторону письменного стола, пропав из поля зрения Ланы.
Она аккуратно спустилась вниз и оттряхнула штаны наименее пострадавшей ладонью. Шейн, всё это время наблюдавший за происходящим, но не способный расслышать ни единого слова, тут же набросился на девушку с объятием, стараясь при этом не сбить её с ног.
– Ты в порядке? – спросил он, слегка отстранившись и посмотрев на её окровавленную руку.
– Да… Думаю, что да. А ты?
– Жить буду. По крайней мере пока…
Лана посмотрела вверх на окно, из которого всего пару минут назад валил дым. Она слышала, как удивленные пожарные, ввалившиеся в квартиру, искали источник всего этого беспредела. Однако, как бы они не старались, вряд ли им что-либо удастся найти.
Двери лифта шумно закрылись. Шейн молча уставился в пол, погрузившись в собственные мысли. Произошедшее явно заставило его многое переосмыслить и по-другому взглянуть на историю своей подруги. Впрочем, как и положено, разум его совершенно не хотел признавать реальность происходящего и изо всех сил старался найти логичное объяснение. Вот только оно никак не находилось. Пряталось за тоннами немыслимых теорий и предположений, которые никак не проясняли ситуацию, а лишь наоборот спутывали мысли ещё больше, образуя гигантский клубок.
Лана устало посмотрела по сторонам, изучая своё отражение в металлических стенах лифта. Оно было нечётким и размытым, из-за чего начинало походить на огромное темное пятно, без каких-либо отдельных частей. Не было видно ни лица, ни рук, только общие очертания мешковатой пыльной одежды, которая, казалось приросла к девушке, став её неотъемлемой частью.