По завершении пересказа всех событий охранник получил удовлетворительный кивок своего начальника и удалился, оставив девушку наедине с вооруженным маньяком. Обычно в таких случаях охрана должна была бы защищать от убийцы, обеспечивать безопасность. Но эти люди были его прислугой, а следовательно никто на всём корабле не стал бы даже задумываться об оказании помощи неумелому скитальцу.
Лисс сидела за небольшим столом, который видимо стоял тут исключительно для таких же заключенных, как и она. Второго стула нигде поблизости не было, впрочем, её единственный потенциальный собеседник явно не планировал присаживаться. Вероятно, она и сама сидела только потому, что это давало Эшеру явное преимущество. Девушка не успеет даже встать со стула, как упадёт замертво. Любое её движение не представляет из такой позиции никакой угрозы. Вэй Гемени наоборот имел их сотни. Как минимум он мог эффектно возвышаться над столом, что явно не прошло бы незамеченным. Но он и так был как минимум на пол головы выше, чем Лисс. Ему даже не нужно было особенно стараться, ведь он по умолчанию возвышался над ней. Всегда.
– Итак… – прервал тишину раскатистый, словно гром, голос. Мужчина поправил перчатки, и Лисс не могла не обратить внимания, что на левой руке у него были острые как бритва металлические когти, вставленные в перчатку таким образом, чтобы легко выдвигаться и втягиваться по желанию. Элегантное и впечатляющее оружие, которое девушке очень не хотелось испытывать на собственной шее.
Всё это время она изображала крайнюю заинтересованность во всём, что говорил охранник, иногда даже делая удивленное лицо и приподнимая время от времени одну бровь. Теперь же, когда игры закончились, ей оставалось только смотреть на гладкую поверхность стола и собственные руки, то и дело, косясь исподлобья на высокого худого мужчину в идеально выглаженной военной форме.
– Твоя гильдия мне о тебе рассказала. И я даже удивлен, что не слышал твоего имени раньше, если учитывать твою безумную любовь влезать в неприятности.
– Стало быть…сейчас это именно они? – саркастично уточнила Лисс, продолжая таращиться на свои пальцы.
Всё это было игрой. Игрой построенной на мастерстве импровизации и лжи. Каждое слово и движение должно было продумываться заранее. Конечный же умысел был прост – заставить своего противника сорваться и сказать правду, выдавить из него настоящие эмоции. Лисс безусловно была новичком в этом деле, поскольку дипломатия никогда не была основной составляющей её работы. Однако было что-то в её характере, что могло поставить в тупик даже самого гениального игрока. Она всегда действовала по ситуации, не продумывала ходы, говорила, что приходило в голову, и своей хаотичностью сводила с ума любого, кто бросал ей вызов.