Старуха была явно не в себе! Казалось, что это ведьма из старых сказок, которая живет одна в дремучем лесу и сейчас изжарит незадачливых путников в печи и сожрет, даже косточек не оставит.
Ноги Степана не слушались. Он шел прямо к старухе. Сердце стучало отдаваясь в висках и все в Степе сжалось и кричало, чтобы он бежал, но не к ней, а куда глаза глядят, только бы подальше от озера.
Старуха была в непонятном черном тряпье – халате или балахоне, босая и вперившись в Степу выцветшими , почти бесцветными глазами толкала его к озеру и требовала, чтобы он нырнул за Варкой. Толкала его костлявыми пальцами в топкий берег прям в одежде и ботинках.
Степан отдернул руку, на коже остались царапины от ее черных ногтей и грубо ответил:
– Не стану мочить новые ботинки из-за какой-то кошки! Совсем выжила из ума! Я в эту топь не полезу. Следить нужно за своими животными! Не понятно почему, но Степан был твердо убежден, что Варка – это кошка.
Старушка опустила голову на бок, оскалилась и завизжала:
– Ботинки пожалел, душегуб. Варка не животное! – жалобно и немного с упреком заявила она. Варка – девочка, моя дочь! Варвара.
Время шло.
В голове Степана зазвенело, – В воде ребенок! Началась резкая боль, он не стал больше слушать воплей старухи, скинул ботинки и с разбега нырнул. Мишка отстал. Что происходило с другом Степа не видел.
Вода была ледяная и мутная, сразу шла глубина обрывом вниз, мешала тина и водоросли.
Однако на глубине все стало четко видно. На песчаном дне лежала утопленница – нагая девочка, белая как мрамор. Воздух заканчивался. Степа взял девочку за руку , чтобы тащить на верх. В это мгновение утопленница открыла глаза и закричала, – УХОДИ!
Степана охватил ужас, он не мог пошевелиться и начал тонуть. Он уже опускался на тело Варки, когда сильные Мишкины руки схватили его подмышки и потянули на верх.
Михаил нырнул еще раз и вытащил тело девочки. На вид ей было не больше 13 лет, черные густые волосы обрамляли красивое мертвенно-бледное лицо. Она была похожа на античную статую.
– Неужели это ее дочь? Дочь этой омерзительной старухи. Не может быть! – промелькнуло у Степы в голове.
Старуха выла и безбожно крыла на чем свет стоит дрожащих от холода друзей, – Ботинки пожалел, а девочка моя утонула. Нелюди! Черт поганый! Проклинаю тебя и весь род твой !– вопила безобразная старуха брызжа слюной окоченевшему Степе прямо в лицо. И поглаживая себе левую руку ухмыльнулась, – За все ответишь!