Всё это говорит лишь о том, что мы, христиане-служители, часто ведём совершенно мирскую, недуховную жизнь. Почему так происходит? Почему мы, дети света, так легко вступаем в сговор с тьмой? Ответ очень прост. Всё дело в том, как мы определяем себя, в чём видим основу собственного «я». Вся мирская жизнь построена на том, как реагируют на нас окружающие. Как говорит Томас Мертон, ложное, мирское, душевное «я» – это «я», складывающееся из вынужденных социальных обязательств, от которых мы не в силах отказаться. Вообще, компульсивная реактивность, почти маниакальная вынужденность поведения как нельзя лучше описывает это ложное «я». Нам постоянно нужно, чтобы нас хвалили. Как мы воспринимаем сами себя? Как человека, которого все либо любят, уважают и хвалят, либо не любят, презирают и ругают. Неважно, кто я: пианист, бизнесмен или священник, самым главным остаётся то, как меня воспринимает моё окружение, мой мир. Если постоянная занятость считается там похвальной, значит, я должен быть постоянно занят. Если залогом подлинной свободы там считаются деньги, значит, я должен как следует зарабатывать. Если признаком статуса там являются связи и знакомства, значит, я должен завязывать нужные контакты. Помимо всего прочего, эта вынужденная, навязчивая потребность соответствовать всеобщим ожиданиям проявляется ещё и в том, что мы испытываем постоянный тайный страх потерпеть неудачу в глазах окружающих и всячески стараемся это предотвратить, подгребая к себе всё больше и больше того, чего от нас ожидают: больше работы, больше денег, больше друзей.