Во время неспешного обряда под луной взгляд Лукьяна все с особой нежностью устремлялся на меня.
– Что, опять краса моя глаза твои ослепила? – съязвила я, оборачиваясь к нему, когда заметила, что он уже минут с десяток вглядывается в лицо мое в профиль.
Парень кивнул, улыбнувшись с оттенком тоски во взоре.
– Желание своё визуализирую как надобно!
Хихикнув, в который раз убегаю от него взглядом, чувствуя, как блаженно разливается тепло в груди.
Похоже, взаимная тяга между нами, уже неоспорима.
Молодки, украшенные цветочными венками, спустились по белоснежно-песчаной кромке берега к реке – их прекрасные дары предназначались в качестве подношений воде.
Одна за другой они отпускали свои венки, внимательно наблюдая за тем, как их уносит течение, а молодцы поскорее старались спрыгнуть в воду и выловить каждый по венку от полюбившейся девы.
В порыве чувств и я решаюсь опустить свой венок из тысячелистника и ромашки в реку.
Конечно, догадывалась я, что Лукьян, охваченный непредвиденным порывом решимости, нырнет в воду с головой за моим цветочным подношением.
Вода заблестела в холодном лунном сиянии, когда парень протянул руку, и кончики его пальцев коснулись краев моего венка.
Но тут, непредвиденно вмешалась сама судьба, и на шею Лукьяна обрушился чей-то роскошный венок из кипрея, на мгновение ослепивший его.
Дезориентированный, он ослабил хватку и позволил капризному течению унести мой венок дальше по быстрой реке.
В этой суматохе я мельком замечаю Беляну: в ее глазах вспыхнуло крайнее недовольство, когда Лукьян снял с себя и небрежно отбросил ее мешающий венок в сторону.
Вероятно, Беляна тоже положила на него глаз, пленившись мужским обаянием и заморской привлекательностью. Это и неудивительно: Лукьян обладал всеми качествами идеального жениха, призванного пленять девичьи незамужние сердца.
Решив, что задерживаться у реки стало бесполезно, я присоединилась к остальным, оставляя позади зрелище всплеска воды и смеха, обрушившееся на берег реки Убороть.
Деревня, охваченная плясками и ликованием, праздновала молодую любовь и единение под мерцающим пламенем кострища в поле.
Пока древляне раскачивались в славных хороводах, смех перекатывался гармоничными волнами, молодожены обнимались, некоторые даже целовались на публике, наслаждаясь горячими взглядами и улюлюканием зрителей.