– Ты мне это в отместку сделала? – взорвался он, пропустив мимо ушей мой вопрос, – специально сблизилась с моей дочерью, чтобы насолить мне?
– Ты о чём? – снова не поняла я.
– Учти! – пригрозил он, – если ты надумала таким образом вернуть меня, то у тебя ничего не получится! У меня крепкий брак и разрушать его я не намерен!
Сначала от такого обвинения я оторопела, а потом громко рассмеялась.
– С чего ты взял, что я решила возобновить с тобой былые отношения? – искренне удивилась я, – У меня замечательный муж, которого я очень люблю и уважаю. Поэтому с тобой я больше не хочу иметь никаких дел.
– Короче, – грубо перебил он меня, – к моей дочери больше и близко не подходи! Поняла? Иначе сильно пожалеешь.
– Не угрожай мне! – возмутилась я, – пусть Лайла сама решит, хочет она со мной общаться или нет. Уверяю тебя, в наших отношениях нет ничего плохого.
Я хотела привести ему доказательства нашей чистой дружбы, но он не дал мне этого сделать.
– Ты совсем с ума сошла на старости лет! – вызверился он, – нашла себе подругу-малолетку, педофилка проклятая!
Я ничего не успела ему ответить, потому что он поспешно отключился.
Положив мобильник на журнальный столик, я опустилась в кресло. Чувство невосполнимой утраты заполнило мою душу. Я неожиданно почувствовала, что снова потеряла своего ребёнка, только вполне реального и живого.
– Девочка моя дорогая, – жалобно проскулила я, уронив лицо в ладони.
А потом внезапно в моей голове, словно что-то щёлкнуло. Я вдруг отчётливо поняла, что Лайла – это и на самом деле моя дочь. Просто её душа, насильно выдернутая из моего тела много лет тому назад, не должна была вернуться обратно, в запредельный мир. Ей суждено было родиться здесь, на Земле. Вероятно, на это была серьёзная причина, раз её появление на свет всё же состоялось. Видимо, именно мой бывший возлюбленный был ключом к её рождению. И именно он генетически определял её человеческую будущность. Поэтому она вынуждена была внедриться в эмбрион, который стал развиваться в теле её будущей матери, то есть моей соперницы. Таким образом, её воплощение реализовалось.
«Лайла много рассказывала мне о своих родителях, – вспомнила я один из наших разговоров, – она всегда сетовала, что между ними нет ничего общего, будто они чужие».
– А вот ты мне близка, как родная мать, – часто говорила она, – я чувствую в тебе родственную душу.