Время тянулось мучительно медленно. Гаррет слышал каждый звук в гостинице – отдалённые шаги то в коридоре, то по лестнице, приглушённые голоса постояльцев… Каждый звук отзывался на нервах, заставляя его напрягаться. Иногда ему казалось, что Кайл подошел к двери, и на миг его дыхание замирало, но потом он вновь переходил в режим ожидания.
Наконец, когда оно стало почти невыносимым, он услышал в коридоре уверенные шаги, которые вскоре остановились. Его сердце заколотилось так, что казалось, еще чуть-чуть – и оно вырвется из груди. Слабый стук в дверь, показавшийся ему оглушительным, заставил Гаррета вздрогнуть.
Дверь открылась, и Гаррету показалось, что время на мгновение застыло. В дверном проёме стоял Кайл, слегка затемненный полумраком коридора, но достаточно видимый, чтобы он смог разглядеть его. Кайл выглядел суровее, чем раньше, с жёстким взглядом и чертами, обострившимися от времени и, возможно, от тягот жизни.
Первым порывом Гаррета было обнять брата, но его сковало чувство неуверенности. В глазах обоих застыла настороженность. Затем они обменялись неловкими взглядами, словно незнакомцы, вынужденные встретиться друг с другом.
Кайл медленно шагнул внутрь, и дверь тихо закрылась за ним. Вблизи стало ясно, что он изменился значительно больше, чем показалось сначала: его плечи, всегда крепкие и прямые, теперь слегка сутулились, а вокруг глаз пролегли глубокие морщины. Виски посеребрились сединой, и фигура не была такой худощавой, как раньше. Гаррет про себя с горечью отметил, что они оба успели постареть, и вдруг ощутил угрызения совести за то, что все прошедшие годы воспроизводил в своем сознании образ брата, исходя из юношеских воспоминаний.
– Гарри, – наконец проговорил брат, и его голос прозвучал непривычно грубее, но в нём ещё сохранялась та едва уловимая интонация, которую Гаррет помнил с детства.
– Кайл, – ответил он, стараясь выдержать взгляд брата, хотя это далось ему с трудом.
Молчание снова повисло между ними, как густая завеса, сотканная из старых обид и неразрешенных вопросов. Они стояли, изучая друг друга и сопоставляя внешние изменения, произошедшие с ними, с теми образами, которые сохранились в их памяти. Гаррет понимал, что видит перед собой человека, чей жизненный путь был весьма тяжёлым.
– Ты… изменился… очень, – наконец сказал Кайл с оттенком грусти в голосе. – Не знаю… наверное, я ожидал, что ты будешь…