…
Бывает, что ребенок блажит, – подумалось Чистякову. – Однако блажь, которая вдруг охватила всех детей в доме… С чего бы это?
Спокойно, – мысленно произнес он себе, старательно изобразив на лице скептическую улыбку. – Всему и всегда найдется рациональное объяснение!
И таковое не замедлило обнаружиться.
Юлечка! Ну конечно.
Не в меру шаловливая конопушка из второго подъезда с большими бантами… пропала в прошлое лето.
Милиция не нашла.
Родители потеряли голову с горя, поперлись даже и к экстрасенсу какому-то. Естественно – дохлый номер!
Так вот, ведь они же ее послали тогда за чем-то… В ПОДВАЛ. Куда не раз до того наведывалась она как с ними, так и, что радовало ее особенно, в одиночку. (Пунктик у нее был: я сама!)
Не вернулась…
И вот, наверное, этот реальный трагический мерзкий случай (мало ли сейчас выродков, извращенцев…) дал почву страшному вымыслу.
Который перерос в культ.
А сын, пожалуй, не врал, – подумалось еще тогда Чистякову, – что приношения Подвальнику совершают и некоторые взрослые. Благоразумные, как сын выразился.
Семен фыркнул. Ну до чего же народ…
Но тут его мысль прервалась.
Поскольку Чистяков разгадал, неожиданно, еще один из предметов, что были в Круге.
Велосипедный гудок.
Причем гудок от его конкретно, Семена, велосипеда! Импортного, любимого, дорогого (во всяком смысле).
Семен болел велоспортом столь же жестоко, как некоторые рыбалкой. (Или как сам – охотой.) Участвовал во всех любительских велоралли, о каких узнавал. Призы аж, иногда, завоевал!
И вот однажды гудок исчез, а Чистяков думал: не повезло, разболталось крепление и свалился где-то на трассе. Так нет, оказывается! Гудочек снял родной сын… чтобы принести в жертву духу подвала, …!!
Семен выругался. И широко шагнул в Круг. И под его ногой что-то хрустнуло. (Пупс? или этот идиотский крысиный череп?) Семен подобрал гудок, показавшийся ему холодным и влажным, и положил в карман.
И в это же мгновенье сквозняк – резкий и очень сильный – пронизал, как иголкою, коридор.
Фонарик у Семена в руке мигнул. Хотя ведь он был, естественно, электрический, то есть никоим образом не зависел от колебаний воздуха.
У Чистякова вдруг всплыло в памяти, что сын ему еще говорил насчет Круга: предметы, помещенные в Круг, ни в коем случае нельзя брать назад. Ни даже к ним прикасаться. И –