Пришло время попрощаться с отцом. Я делал это много раз, когда он был жив. В этот раз всё должно было быть по-другому, и я пытался почувствовать потерю в своём огрубевшем сердце. Я любил отца, и я был уверен, что он тоже любил меня. К сожалению, у нас не было достаточно сильной связи, чтобы передать это чувство друг другу.
– Я буду там, мама, – сказал я и повесил трубку.
Я подозревал, что буду отсутствовать довольно долго, и решил сделать ещё один звонок, прежде чем начать собирать вещи. Я подумал, что мне нужно сообщить Наташе о том, что произошло. Это было странное чувство, потому что мне никогда не приходилось сообщать о своих передвижениях кому-либо. Возникали ли у меня к ней какие-то чувства, достаточно серьёзные, чтобы сделать такой телефонный звонок? Или я просто пытался убедиться, что она будет слишком жалеть меня, чтобы встречаться с другими мужчинами, пока меня не будет?
– Мне так жаль, Саша, – она звучала искренне по телефону. – Хочешь, чтобы я поехала с тобой?
– Спасибо, Наташа. Думаю, мне просто нужно провести немного времени с мамой, понимаешь? – Я не чувствовал, что это была настоящая причина, по которой я хотел поехать один, но это было всё, что я мог придумать в тот момент. – Я позвоню тебе из Франции и расскажу, как всё прошло? Хорошо?
– Конечно. Как скажешь, Саша, – сказала она и вздохнула. – Я бы хотела с ним познакомиться.
– Ты бы ему понравилась, Наташа, – сказал я и внезапно понял, что это вполне могло быть возможным несмотря на то, что Наташа не была аристократкой. Мой отец увидел бы в ней трудолюбивую сущность, если бы у него был шанс познакомиться с ней.
– Ладно, занимайся своими делами. Извини. Ты, наверное, будешь безумно занят всеми этими похоронами и наследством.
О, вот оно что. Наташа сожалела, но никогда не упускала возможности получить полезную информацию.
– Да. Думаю, так и будет.
***
Мои родители жили в замке, расположенном в живописной восточной части Овернь-Рона-Альпы, вместе с сестрой моей матери Люси. Это место называлось Шато де Россиньоль, и его купил их отец, Этьен Бодлер, успешный французский предприниматель, для моей бабушки Анны Бодлер-Назаровой, дочери русских иммигрантов, которые были богаты до революции, но потеряли всё в её ходе.
Говорят, это место напомнило моей бабушке о поместье, которым владела её семья в России. Она не помнила его, так как была слишком мала, когда они уехали, но видела его на семейных фотографиях. Бабушка помнила или думала, что помнит, как по утрам возле её детской пели соловьи. Её девичья фамилия была Назарова, и она произошла от древнееврейского имени Назар, что означает «преданная Богу».