Мы идем мимо памятнику клавиатуре, на котором трое детишек лет пяти весело скачут, как будто играют в классики. Я смотрю на их болтающих неподалеку мам и невольно задаюсь вопросом:
– Может быть, мне завести ребенка?
– Господи, Крис, что творится в твоей голове.
Ма отчитывает меня как подростка. Опускаю нос и по-детски пинаю пожухлую листву на дорожке, боюсь заговорить вновь и лишь искоса слежу за подругой, чтобы разгадать ее настроение.
– Тебе хотя бы есть от кого, – неожиданно говорит Ма. В ее глазах читается грусть, но я не могу понять, чем это вызвано. Открываю рот, чтобы спросить, но Ма резко переводит тему. – Обычно к этому времени снег уже лежит повсюду.
– Ты действительно хочешь поговорить о снеге? – с улыбкой спрашиваю я.
Ма устало вздыхает.
– Ты сегодня сама не своя. Что с тобой, Ма?
– Мне тридцать три, – удрученно отвечает подруга.
– Мне тоже.
Мой комментарий звучит бестактно. Я закусываю нижнюю губу и призываю себя помолчать. Надо бы дать подруге высказаться, а не перебивать после каждого слова. К счастью, либо Ма не замечает моих слов, либо ее желание высказаться достигло пика.
– Вокруг меня все давно женаты, рожают детей, кто-то даже развелся и уже успел обзавестись новой семьей.
Опять это слово «развод», но меня уже не трясет.
– Я хочу любви. Хочу семью, детей. Но с каждым днем эти мечты становятся все более нереальными, что ли. Если честно, я уже и не верю, что когда-нибудь стану счастливой женой и мамой.
– Мне всегда казалось, что ты счастлива в своем одиночестве.
Ма презрительно фыркает.
– Крис, ты знаешь хоть одного одинокого, но счастливого человека?
Отрицательно мотаю головой.
– И я о том же. Раньше мне виделось, что мой выбор называется «свобода». Я могу делать что хочу. Ходить куда хочу. Спать с кем хочу. Но сейчас я понимаю, что из-за собственной глупости обрекла себя на участь жалкой старой девы.
– Ма, – я беру ее за рукав и останавливаю. – Ты вовсе не жалкая. И не одинокая, я всегда с тобой.
Подруга горько ухмыляется и опускает глаза.
– Крис, ты же понимаешь, что это не то? У тебя есть семья, муж. Даже если у вас не ладиться, главное – вы есть друг у друга. Не пройдет и пары месяцев, зуб даю, заведете ребенка. А я так и останусь одна.
Не сговариваясь, мы продолжаем двигаться по брусчатой дорожке вдоль воды. Я беспокойно перебираю в голове варианты, что можно ответить подруге, но, как назло, ничего не приходит на ум. Еще метров пятьдесят мы молча идем, пока не выходим к маленькому мосту через реку. Поднимаемся на него и останавливаемся на смотровой площадке, откуда открывается вид на утомленный серый Екатеринбург. Тяжелое небо опустилось совсем низко. Его бесконечное хмурое полотно уже не в силах прорвать ни солнце, ни воткнутая подобно игле башня Исеть.