По ту сторону. Мистическая лирика - страница 2

Шрифт
Интервал
          Я жертва, и я же – охотник.
          С утра не поют птицы.
          В лапту не играют дети.
          Безмолвный город-гробница
          поймал меня в свои сети.
          Скитаясь по переулкам,
          пытаюсь найти я выход,
          и сердце колотится гулко,
          а город злорадствует тихо.

Поиск

                    Взад-вперёд шатаюсь
                    по распятьям улиц.
                    Пропитался пылью,
                    пропитался грязью.
                    Мы с тобой однажды
                    где-то разминулись
                    так неосторожно,
                    будто кто-то сглазил.
                    Каждый шаг даётся
                    мне с трудом и болью.
                    В кровь разбиты ноги,
                    сердце кровоточит.
                    В голове бушуют
                    посильней прибоя
                    мысли… друг о друга
                    бьются и грохочут.
                    Знаю, нужно вырвать,
                    растоптать твой образ.
                    Сжечь дотла и пепел
                    по ветру развеять.
                    Но плетусь, как прежде,
                    по пустым, недобрым,
                    по распятьям улиц,
                    продолжая верить.

Последнее утро

   Чёрные пропасти – белыми пятнами,
   стёрты из памяти тысячи лиц,
   стали навеки врагами заклятыми,
   выпустив зло и грехи из темниц.
   Чёрные линии, чёткие линии
   смерти внезапной, страшной судьбы,
   плиты надгробий покрыты инеем,
   в склепах зловеще скрипят гробы.
   Чёрные воды реки забвения
   вышли, вздымаясь, из берегов,
   нет в них ни таинства, ни отражения,
   что ни бросай – не увидишь кругов.
   Чёрным по белому
   длинными строчками
   буквы в слова,
   как на теле рубцы…
   Перемешались
   святые с порочными…
   Чёрное утро.
   Встают мертвецы.

Последняя ночь

     Стенает память громче и надрывней,
     мучительно, болезненно свербя.
     Ветра перебирают струны ливней —
     незримы, как присутствие тебя.
     И нечего отнять, и не прибавить —
     ни слова, ни мгновения, ни дня.
     Ты счастлива, не потому ли зависть
     с энтузиазмом сожрала меня?
     Не потому ли просто и цинично
     исчезли, стёрлись линии судьбы?
     Вопросы ни к чему, ты безразлична,
     я у тебя в картонной папке «Был».
Следующая страница