Избранное. Стихи, рассказы, поэма, пьеса - страница 20

Шрифт

Интервал

Хромоножка-балерина —

Ножка ножке не сродни —

Танец вечности незримой…

– И носочек оттяни, —

Словно шепчет балетмейстер. —

Вкруг себя, легко, на месте!

И в старании корпят:

Воздыхатель её – ветер

С платьем простеньким до пят.

ххх

«Любовь, ты – семечко в руке».

Ладонью потной

Её сжимаю в кулаке

И, несвободной,

Я подношу её к губам,

Не отпуская,

Как бездну подношу к стопам,

А стопы – к краю:

– Смотри, на самом-самом дне,

Во чреве чрево,

Матрёшкою зерно в зерне,

Смотри же, дева!

Я говорю себе: – Смотри,

Смотри! – Нет мОчи.

Как разум иногда сметлив

Вне полномочий…

Спасая вновь, не разрешив

Сокрытой муки,

Он властью сна в ночной тиши

Ослабит руки.

Но не предвидит воли чувств —

Сквозь сновиденья

Ордой прорвётся жадность уст

Грехопаденьем.

И утро в сумрак ощутит,

До самой дрожи,

Как жжёт росточек и свербит,

Мне в руку вросший.

ххх

Сяду в лодку, отчалю

По дорожке небесной луча.

Злые волны вначале,

Сменит глади парча.

Дали, дали… предела не ведают.

Только путь мой – не лёгкий круиз.

Душу мне от земли отсоветует

С суши двинувший бриз.

Око-рана лучится в проёме

Вечереющих высью небес.

Волнам в смертной истоме

Отзываюсь на плеск:

«Не трезвоньте о бреге надёжном,

Вы и ветер – надёжней теперь».

Я отталкиваюсь осторожней,

Чтоб «не скрипнула дверь».

Тяжко утлой – душа переполнена,

Суд тишайший верша.

Тень взволнованно – взволнена.

Я отталкиваюсь, не спеша

В покаянные дали – раскаяньем,

В даль невинную – страшной виной

За погубленной – вслед – отчаяньем —

Жизнью маленькою одной.

ххх

Прошло столетие, как будто

Тяжёлый день и бесконечный.

А впереди – простое утро,

Неторопливо и беспечно.

А нынче ночь клубком невзрачным —

Истёрта нить висков тисками,

И рвётся временем потраченным

Впустую, бременем исканий;

Вся узелками веры трудной,

И сон нейдёт, сзывает вече…

А впереди – простое утро,

Неторопливое, как вечность.

ххх

Меж двух веков – корабль во льдах —

Я в этом плаванье невольном.

И давят глыбы: боль и страх —

С боков в старании удвоенном.

В пошевелившейся воде

Признали б первенство все ночи!

И всё ж – в банальнейшей беде,

Страданьем вычурным подточен.

Сквозною болью – кровь утрат

Так ощутима, что желанье

Не знать, не помнить скорбных дат

Придёт, как Божее посланье.

А страх – Грядущим прёт скала,

И я плююсь бессвязным крошевом.

И во всю даль косая мгла

Тряпьём на зеркало наброшена —

Мертвец в дому. Усталый бред.

Глаза поднять – зрачок завесой!

Следующая страница