Для Андрея эти исчезновения стали горьким ритуалом. Он часто искал её, обходил бары, клубы, непроверенные квартиры – все те места, куда могла забрести Марина. Каждое такое «спасение» заканчивалось громким скандалом, криками и упреками. Андрей с надеждой приводил её домой, веря, что на этот раз она остановится, что на этот раз всё будет по-другому. Но надежда становилась всё более хрупкой, с каждым разом теряя былую яркость.
Наблюдая за всем этим, Инна испытывала глубокое разочарование и боль. Она видела отчаяние отца, его бессилие, и это ещё больше ранило её сердце. Мать отдалялась от них всё больше, как корабль, уносимый мощным течением в бескрайний океан. Инна чувствовала себя брошенной, забытой, и это ощущение было гораздо болезненнее любого физического удара.
– Папа, – сказала однажды Инна, прижимаясь к Андрею, – может, маме нужна помощь? Не такая, как ты ей помогаешь… может, врачи?
Андрей крепче обнял дочь. В его глазах были и надежда, и боль.
– Я пытался, дочка, – прошептал он сдавленным голосом. – Я всегда верил, что Марина вернётся… что она снова станет той, кого я полюбил. Но… я не знаю, сможет ли она…
Надежда Андрея была хрупкой, как ледяной цветок. Он верил, что внутри Марины есть искра той доброй и ответственной женщины, которую он взял в жёны. Он цеплялся за эту надежду, как за последнюю соломинку. Но вместе с ней в его сердце жила тягостная реальность, и страх перед будущим был его постоянным спутником. Неизвестность пугала его больше всего.
Инна часто возвращалась мыслями к тем временам, когда их семья была единой, наполненной теплом и любовью. Вспоминая, как Марина смеялась, готовя их любимые блюда, как увлеченно читала сказки перед сном, Инна чувствовала, как эти счастливые моменты отдаляются, становясь призраками в её памяти. Теперь же дом был наполнен пустотой и неловким молчанием, неуловимым холодом, который просачивался сквозь стены, окутывая всех тяжелым облаком.
Эти воспоминания о былом счастье, словно осколки разбитого зеркала, ранили её душу. Она пыталась поговорить с матерью, но каждый разговор, словно камень, брошенный в холодную воду, заканчивался ссорой, оставляя после себя лишь горечь и неясное чувство отчаяния. Инна старалась скрыть свою боль за маской весёлости, но Андрей, внимательный отец, замечал перемены. Девочка стала более замкнутой, иногда он ловил на себе печальный взгляд дочери, скрытый за быстрой улыбкой. Он понимал, как трудно ей справиться с этой новой реальностью, и это ещё сильнее сжимало его сердце.