Гусь вскочил с кресла и налил ещё воды. Но не стал пить, а вылил её себе на голову. Он несколько минут наблюдал, как водяные струйки стекают по длинной шее, потом вытерся клетчатым шарфом. Перья на затылке встали дыбом, образовав подобие ирокеза.
Следователь присел рядом с клиентом.
– И где же сейчас ваш двоюродный брат? – заинтересовавшись, спросил он.
– О-о-ох, – протяжно вздохнул гусь, – это грустная история. Гаврила, будучи юным, всё время повторял: «На что мне сдалась ваша деревня! Я достоин лучшей жизни!» И как-то раз, когда подвернулся случай, навсегда покинул родной дом. Надо сказать, что бабушка любила нас одинаково, ласково называя Степашей и Гаврюшей. Но брату, как мне кажется, было тяжело осознавать, что он не унаследовал породу благородных белых предков. Однажды осенью неподалёку от нашей деревни приземлились дикие гуси, чтобы отдохнуть и подкрепиться на скошенном поле. Гаврила долго смотрел вслед улетающей стае, провожая дальних родственников тоскливым взглядом, а потом вдруг разбежался и взмыл в небеса. Только мы его и видели.
– Что же было дальше? – поинтересовался Жорж.
– Я вырос, уехал из деревни и теперь занимаю должность управляющего птичьим двором, – с нескрываемой гордостью ответил Степан. – Я слежу за порядком и руковожу поставками пуха и перьев на местную фабрику по выпуску перин и подушек. Недавно к нам прибыло пополнение. Среди новеньких я заметил красавицу Лауру и с первого взгляда влюбился в неё. Я терпеливо ждал первого свидания, но случилось то, что случилось.
– Я правильно понял, что вы никогда больше не видели брата? – Жорж вернул Степана, который снова приуныл и задумался, к разговору.
Гусь встрепенулся и как будто начал вспоминать что-то важное:
– Я видел его совсем недавно. Гаврила заходил ко мне несколько дней назад. Он рассказывал, как дикие гуси с радостью приняли его в стаю, и теперь он гусь-путешественник. Летает высоко под облаками. Я был рад увидеться с братом и подарил ему самые нежные объятья. Он немного растерялся, что на него непохоже, замер на несколько минут, а потом расспросил меня, как я научился так хорошо обниматься. Растрогавшись, я не сдержался и выдал ему наш фамильный секрет. Я не мог отказать ему. Он же мой брат! А утром узнал от соседей, что Гаврила со своей стаей улетел в тёплые края на зимовку. Представляете, он даже не соизволил проститься со мной. Как-то не по-гусиному поступил. Даже обидно стало.