Нейролингвистическое программирование происходило буквально везде. Оно использовалось в образовательных программах, изменяющих имена, в медиаконтенте, подкреплённом аппаратными средствами воздействия на психику (инфразвук, электромагнитные поля), в международных фондах, финансирующих «инновации», под которыми скрывали сбор технологий и идей в пользу иностранных государств. Формировался феномен ложной реальности, где люди безропотно принимали подмену имен и смыслов. Множество талантливых изобретателей покидало страну, утечка мозгов становилась нормой. Те же, кто оставался, жили в режиме выживания, зачастую теряя веру в прогресс.
Помню своих коллег, изобретателей, пытавшихся предлагать интересные технические решения на форумах и конкурсах. Они, наивно полагая, что встретят государственную поддержку, обнаруживали лишь механизмы сбора идей в интересах иностранных держав. Инвесторов, способных вложиться в отечественные новации, почти не было, а призывы к «рационализаторству» часто оказывались заманухой для дешёвого слива результатов интеллектуальной деятельности за рубеж.
Что за психическое состояние общества позволяло этому происходить? Возможно, массовые сеансы гипноза, наподобие тех, что практиковались во времена перестройки (сеансы Кашпировского, Чумака), оставили след в коллективном подсознательном. Может быть, массовое внедрение зарубежных программ обучения и западных экономических школ сделало своё дело. Пока высшие школы экономики и институты управления твердили о необходимости интеграции в глобальный рынок, реальный сектор экономики лишался корней, способность к самостоятельному мышлению выветривалась.
Если оценить ситуацию комплексно, заметна чёткая закономерность: подмена определений всегда вела к замещению реальности её симулякром. Где прежде были ЧГП – частно-государственные партнёрства (инициативы), рождавшие прогресс, теперь стали ГЧП – государственно-частные манипуляции, обслуживающие спекулятивные интересы. Где прежде ключевым моментом была защита интеллектуальных прав изобретателей, теперь царил миф о «рыночной» интеллектуальной собственности, не несущей сути собственности в полном смысле. Распылённый термин «интеллектуальная собственность» – это временные исключительные права, истекающие с течением Времени, переходящие в общественное достояние. Но подача до сих пор такова, что общество принимает этот обман за истину, считая патенты вечной собственностью. Подобные подмены расшатывали экономическую и правовую основу страны.