Леди Гаррингтон была шокирована. Она сидела у камина, вдруг опустив плечи, как-то неловко опираясь на подлокотник своего кресла, и пыталась сказать хоть что-нибудь единственному племяннику, вместо свадьбы уверенно шедшему в ад еще одних похорон близкого человека. Он, уверенный в себе, успешный, всегда крепко стоявший на ногах мужчина, сейчас сидел в ее голубом салоне разбитым, будто внезапно состарившись, и не знал, что еще сказать. Не знала и она. Все слова сейчас не значили совершенно ничего, и тем ценнее было каждое из них:
– Семья поможет. – твердо сказала леди Гаррингтон графу Олтону, единственному племяннику, так не любившему упоминать ее фамилию рядом со своей. Он поднял на нее глаза. Она продолжала, – Я пришлю к тебе управляющего. Найди ему кабинет с диваном, чтобы он был всегда под рукой. Он обеспечит любые ресурсы – люди, деньги, газеты, транспорт.
– Я прошу тебя устроить мне аудиенцию с Её Величеством.
– Ты же знаешь, что на это уйдёт много времени, Генри.
– Я прошу. Я был верен Ей и честен. Теперь пришло мое время просить…
– Хорошо. Я дам знать, когда.
И уже прощаясь, она совсем по-доброму обняла его и сказала: «Trouvez votre étoile, chéri!»2. Выходя из ее помпезной гостиной, Генри вспомнил:
– А что вы сделали с леди Хейли?
– Я? Я не могу даже салфетку связать, знаешь, как болят глаза? И руки совсем не держат спицы, дружок… Что я́ могу сделать с ке́м-то?
– Тетя, мне нужен ее адрес. – Генри знал свою тетушку и пропажа леди Хейли, такая удобная для него после обручения, не обошлась без этой видавшей виды хитрой лисы.
– Понятия не имею, о чем ты? – леди Гарринтон почти искренне недоумевала.
– Тетя, если бы Вы не были столь же блистательной интриганкой, сколь умной и мудрой женщиной, я бы подумал, что вы постарели!
– Как тебе не стыдно напоминать мне о моих летах!
– Адрес, тетя?
Поняв, что эта настойчивость в племяннике – фамильная черта Гаррингтонов, создававшая их имя и наследие на протяжении нескольких веков, на пути которой не может стоять преград, леди Гаррингтон перевела глаза на камин, словно подсчитывая петли на спицах. Спустя несколько минут она повернулась к племяннику и тихо ответила:
– Монкс Орчард-роуд, Бекенхэм, Лондон…
– Бетлем? Психиатрическая лечебница? Тем более – эта?
– Подожди, я напишу письмо ее интенданту, мистеру Худу: просто так тебе никто и не скажет, что она там.