Они зашли в «Якиторию» у «Менделеевской», сели у окна, уставились в принесенные официантом меню. После ноябрьской промозглости обоим хотелось согреться. Катя, не отрывая глаз от меню, спросила: «Может, горячего саке?» – «Не возражаю, – сказал Кирилл. – А что будем есть?» – «Мне можно лапшу с курицей», – ответила не любившая суши Катя и тут же подумала: «Как я на его глазах лапшу-то буду есть? Ужас, ужас! Да и вообще…» Официант уточнил, сильно ли разогревать саке? Они, не сговариваясь, закивали: «сильно-сильно», и засмеялись вместе с официантом. В ожидании еды изо всех сил старались быть раскрепощенными, невозмутимыми, становясь от этого еще больше скованными, неловкими. Но где-то на седьмой минуте общения они бессознательно бросили тщетные старания и стали любоваться друг другом, правда пока в скрытой форме. Официант принес заказ. Кирилл наполнил фарфоровые наперстки горячим напитком, они выпили. В них разлилось приятное тепло, и необъяснимое их родство усилилось. И уже получалось разговаривать на разные темы.
– Мне, когда в девятом классе училась, гадалка на Арбате нагадала, что имя моего избранника будет на букву «К», а на меня тогда одноклассник глаз положил, Клим с фамилией Зайчонок, ниже меня ростом, с оттопыренными ушами. Представь, как я страдала от безысходности: думала, это и есть мой пожизненный приговор.
– Ну да. А мне тут на днях одна странноватая особа тоже предрекла чуйство.
– Та-ак, интересно. С этого места поподробнее…
– Любительница поживиться выброшенным фарфором. Я ей в субботу помог кое в чем, так она мне скорую судьбоносную встречу напророчила. Живет в доме престарелых, пятнадцать минут езды от «Юго-Западной». В гости, между прочим, приглашала.
– Давай съездим.
– Ты серьезно?
– Серьезно. Рутина надоела. Хочется свежих впечатлений, экзотики. Купим что-нибудь вкусное и поедем.
– Разочарований не боишься?
– Не-а.
– Хорошо, в следующий выходной, только ради тебя.
– Договорились.
– Ты вообще с кем живешь?
– С матерью и отчимом.
– И как тебе?
– Да никак. У него психология неблагодарного человека. Как будто все в мире ему обязаны. Должны его обслуживать, а он будет сидеть недовольный, нога на ногу, кривиться – всё не то, плохо для меня постарались, надо бы лучше стараться. А сам только и умеет тупо поглощать. Потребленец жизни.