– Ну? – все тем же шепотом произнёс брюнет, подталкивая меня к решению.
Дрожащими пальцами и под неустанным взором секретаря и остальных я поставила подпись на пергаменте. После этого эльфийка хлопнула в ладоши, перо из моих пальцев исчезло, а документы скрутились в трубочки и упорхали куда-то на верхние полки её безразмерного стеллажа.
– Отлично, – произнесла секретарь деловито, – раз все разрешилось, прошу покинуть мой кабинет. Я ухожу обедать.
Выпроводив нас, эльфийка поцокала высокими каблуками по коридору, пока не скрылась за поворотом.
– Ну что, барышни, -произнёс Дарен, – теперь вы официально под нашей опекой и обучением.
После того, как он нагло сыграл на моей беспомощности, доверие у нему упало еще сильнее.
Я проговорила:
– Не знаю, радоваться или плакать.
Корделия цокнула и произнесла на выдохе:
– Вероника, да что ты несешь?! Ребят, спасибо вам огромное, вы не представляете, как нас выручили. Ну, Веронику точно.
Дарен посмотрел на свои ногти и задумчиво протянул:
– Ну почему? Отлично представляю.
Меня эти недомолвки и полуупреки вперемешку с одолжениями, о которых я не просила окончательно достали.
– Слушай, как тебя там… Дарен, – резко сказала я, – конечно, за помощь я благодарна… Могла бы быть, если бы от тебя не несло чванством и долгами за версту. Я не знаю, зачем тебе это се надо, но имей в виду, я не стану плясать под вашу дудку. Чтобы вы там не задумали. Это понятно?
От собственной смелости у меня затарабанило в груди, лишь несколько секунд спустя до меня дошло, какой решительный выпад я совершила. Но, чтобы не выглядеть нелепо, продолжила строго смотреть на парней.
Думала, в ответ они скажут что-нибудь резкое и злое, но Дарен лишь развел руками и довольно мягко произнёс:
– Мне жаль, что мы заставили тебя бояться и сомневаться в себе. Но можешь быть уверена, тебе никто не пытается причинить вред.
Прозвучало так искренне, что я не нашлась, что ответить и только открыла и закрыла рот. Камиль предложил:
– У нас занятия через десять минут. А у вас?
Пока я хватала ртом воздух Корделия ответила:
– И у нас.
– Тогда мы проводим вас до вашей аудитории, – сообщил Камиль.
Нам ничего не осталось, как согласиться. Пока шли, на нас косились. А как не коситься, когда невооруженным глазом видно, что рядом с какими-то очень знатными пятикурсниками идут две неприметные первачки. От этого становилось вдвойне неловко, поэтому шли молча. И лишь когда оказались у дверей нашей с Корди аудитории, Дарен произнёс: