Тут же рядом, в толпе попроще шныряли карманники, срезавшие кошельки у зевак, бродили лотошники с разной снедью: от дорогих плетеных расстегаев до дешевых полушечных язычков из серого жесткого теста, зажаренного на черных, вытопленных почти до углей шкварках.
В той же части, где стояли в ожидании начала представительницы среднего класса, прохаживались чистенькие пекарки в белоснежных фартучках и чепчиках с оборками. На их лотках красовались аппетитные пирожные, поблескивающие кремом и глазурью на выглядывающем время от времени солнце. Пекарок сопровождал здоровый детина в картузе и полосатой рубахе. За его плечами высилась труба самовара, в руках он нес две корзины с чайниками, чашками и бутылью с водой, накрытые яркой тяжелой тканью, и я долго разглядывала, как он чинно проходил сквозь толпу, громко голося: «Па-асторони-и-ись, капято-о-ок. А вот кому чая заморского и кремденского, лесного, ароматного». Голос его был слышен издалека, а самовар изрядно дымил трубой. Мне даже стало интересно, как он не обжигает спину великану. К нему нет-нет да и подходили купить чая, погреться. И он, наметанным глазом замечая, каков из себя покупатель, откидывал с одной или другой корзины ткань и наливал чай в изящную чашечку или простую керамическую кружку, обе явно производства мистера Круса. После того, как покупатель выпивал чай, великан споласкивал тару, вытирал белой салфеткой и вновь отправлялся в путь.
И вся эта толпа шумела, гудела, смеялась и жевала. Время от времени раздавалась трель полицейского свистка и кого-то ловили, а то, поймав, тут же и вовсе били кулаком в морду, не спрашивая имен и званий.
Но главное действо должно было развернуться в центре поля. Высокий шатер нежно бежевого цвета с танцующим на ветру флажком возвышался над двумя рядом стоявшими полосатыми, принадлежавшими приглашенным циркачам. Ошибиться в том, откуда появится звезда нынешнего мероприятия, было решительно невозможно.
Грандиозность события выдавал и статус особых гостей. Сам губернатор должен был пожаловать ближе к запуску, и я предполагала, что вместе с губернатором прибудет вся его свита. Что же до бывшего мужа звезды, то мы с шефом даже заключили пари. Я поставила на то, что этот воротила не сунет свой нос на поле, а шеф – на то, что его снисходительность и сердечная щедрость не позволит чувству обиды одержать победу. На кону было десять монет, и я надеялась выиграть.