С Джеймсом мы познакомились чуть больше года назад в одном из захудалых баров на Нижнем Ист-Сайде, где оба пытались заглушить боль от предательства близких людей, запивая её дешёвым виски.
Джеймсу изменила жена, мне – невеста. Наши пьяные разговоры и жалобы стали чем-то вроде исповедей друг другу. Именно эта общая рана и сблизила нас.
Мы часто встречаемся после работы, обычно в клубе у Лорена, любимом заведении Джеймса. И всегда с одной целью – забыться хоть на пару часов.
– Кстати, ты будешь завтра на мероприятии в Palladium? – спросил я, надеясь на положительный ответ, потому что мне очень не хотелось четыре часа торчать в одиночку с этими заносчивыми снобами.
– Ещё не знаю. Если успею, то только на заключительную часть. На работе полный завал, – устало произнёс друг. – Как твоя мама? Те таблетки, что я выписал, помогают?
– Нет, потому что она их не пьёт, – пробормотал я. – Лучше не будем об этом.
После смерти отца моя мать Маргарет ушла в нескончаемую глубокую депрессию. Просто безвылазно сидела в спальне, окружённая его вещами, и могла часами смотреть в одну точку, не реагируя на мир вокруг. Я понимал, что она страдает без мужа, с которым они были вместе больше тридцати лет, но мне было больно видеть, как из жизнерадостной и красивой женщины она превратилась в безликую тень.
Я перепробовал всё, чтобы вытащить её из этого состояния: разговаривал, умолял, кричал, устраивал терапию котятами, возил её к лучшим психотерапевтам. Пытался купить её счастье – самые дорогие курорты, эксклюзивные билеты на её любимые театральные представления, роскошные вещи.
Но деньги здесь не работали. Они могли купить комфорт, но не излечить душу.
Я понял, что в моменты, когда теряешь близкого человека, никакие финансовые ресурсы, будь ты хоть трижды миллиардер, не способны вернуть радость. И чувствовал себя абсолютно бессильным. Всё, что мне оставалось – просто ждать, когда мама вернётся ко мне. И я просто ждал.
Официантка наконец-то принесла мне виски, и я обворожительно ей улыбнулся, отчего она расцвела и покраснела.
– Если я вам понадоблюсь, просто нажмите на кнопку, – сказала она и весьма недвусмысленно провела языком по своим пухлым губам.
– Хорошо, Сэнди, спасибо, – сдержанно ответил Джеймс, хотя обращалась она ко мне, и натянуто улыбнулся девушке. Сэнди тут же стушевалась и, пробормотав извинения, быстро ушла.