– Молодец, иди к себе. – Плавно опустив меня обратно на колени. Хмыкнув на прощание, Агнесса пошла в ванну, толкнув меня ногой на прощание, что придало мне ускорение, и я смогла поползти в сторону моей комнаты. Последнее, что услышала сзади, это хлопок закрывшейся двери.
Попав в свою комнату, прислонилась спиной к двери и начала обдумывать всё, что произошло, пытаясь объяснить себе события, в которых участвовала. Единственное, к чему смогла прийти, это то, что Агнесса – братолюбка, а я в конце концов оказалась мазохисткой-вуайеристкой. Раньше думала, мы ругались с Ди и он оскорблял меня, это мне доставляло удовольствие, открытость разговора без прикрас. На самом же деле мне нравилось оскорбление, я сама пыталась вывести его из себя для новой порции.
Осознав себя с новой стороны, полностью расслабилась. Поняла, чего мне всегда не хватало в моей жизни! Почему себя чувствовала неполноценной! Из-за чего не могла найти себе места в жизни. Вот оно! Моя отдушина для настоящего счастья!
– Ёбнутая семейка. – Улыбнувшись с самой яркой и счастливой улыбкой, погрузилась в мысли и мечты о моей дальнейшей жизни.
Обед! Наконец-то закончилось моё наказание! Никогда бы не подумал, что буду ненавидеть мытьё головы. Что может быть такого в обычной процедуре? С самого начала, как оказался дома, мытьё в ванне невзлюбил. Казалось, мыться с обворожительной черноволосой красавицей в одном полотенце, которая будет намыливать всё твоё тело, растирать шампунь по волосам и прижиматься телом к тебе, мечта любого мужчины. Реальность оказалась ужасной!
Такое ощущение, что всё, что Агнесса делала, было направлено на причинение боли и унижения. Мыть голову? Засунем башку под Ниагарский водопад, где при неосторожном движении можно захлебнуться водой. Мне кажется, если прижать полотенце к лицу и направить поток воды из шланга, я буду чувствовать примерно то же самое. Подстричь ногти? Отрывание пальцев будет приносить меньше боли! Она как профессиональный палач не наносит видимых повреждений, только пытает. Мытьё паховой области? Первым, что я научился делать в этом доме, это мыть свои яйца. Я ложку держать не умел, а яйца мыл как самый лучший яйцочист в мире.
Я думаю, всё, что она делала, было направлено на то, чтобы я приспособился быстрей жить самостоятельно. Вся её помощь в конце концов из повседневной жизни перешла в элемент наказания. Один раз она мне пригрозила, что ещё раз нассышь на стульчак мимо унитаза, намылю тебе яйца. С тех самых пор слежу за своей струёй как за самым злостным рецидивистом мира.