* * *
Кормилец Светловоя стоял перед ним на коленях. Убедившись, что Светловой мёртв, Ерлан обернулся и посмотрел на Лютовоя. Тот стоял рядом оглушённый таким исходом охоты, в нём боролись разные чувства. Ему было жаль брата. Светловой доверял ему свои тайны, брал с него пример и на него хотел быть похожим, как и большинство молодых воинов племени, а теперь любимый брат мертв. Ведь это его он защищал в мальчишеских драках и обучал вместе с наставником Ерланом воинскому искусству. Он был ему больше чем брат. У отца редко находилось время для сыновей. Князь любил походы и женщин. Он имел все необходимые качества для того, чтобы разбивать женские сердца. Был красив. Его чёрные глаза обладали совершенно невероятной способностью смотреть на всех женщин так, будто он ласкает их взглядом, и взгляд этот как бы подёргивался мечтательной дымкой, словно бы князь понимает всю недостижимость для него красавицы, нечего и говорить, что отныне та красавица готова была на всё, чтобы доказать ему свою пылкость. И поэтому участь воспитателя и друга легла на плечи Лютовоя. И вот брата нет. «Пошто я оставил его одного? Пошто доверил жизнь брата ентим мужикам? Чё я скажу батюшке? Как оправдаюсь перед ним за то, что в миг опасности не помог брату, пошто меня не было рядом?» – думал Лютовой, прикрыв лицо ладонями. Преждан слез с коня и, прихрамывая, подошёл к телу Светловоя, где сидел согнувшись, его кормилец Ерлан.
– Где тебя носило, старая кляча?! Чё ты теперь скажешь князю?! Как объяснишь смерть его сына?! – кричал Преждан на кормильца.
Слова Преждана словно бичом хлестали и без того перепуганного кормильца. Ерлан хмурился, его глаза, выцветшего голубого цвета, беспомощно смотрели на Светловоя из-под нависающих надбровий с широкими густыми бровями.
– Промедлил я, не поспел на помощь, – голос Ерлана дрогнул, он закрыл лицо руками и старческие плечи его затряслись от рыданий.
С трёх лет, как княжича посадили на коня, Нискинин доверил ему жизнь малолетнего Светловоя, повелел сопровождать его в бою и на ловах. С той поры он тенью следовал за сыном князя, и теперь корил себя, что не оказался рядом с княжичем.
– Что же мне теперь делать? Енто моя вина! Я должон был находиться с княжичем рядом! Зря я не остановил его, када он решил перерезать горло ранетому животному. Теперь Нискинин убьёт меня, – рыдая, качал головой наставник княжича.