Своё страдание описала, чтобы другим жёнам показать лицо измены, чтобы свою беду они могли предупредить, и в жизни у них было всё отлично. Повесть посвящена заповедному крымскому небу мыса Мартьян и жёнам, пережившим мужа обман. От измены мужа жена страдает, её слёзы падают красными розами вниз, больно ей знать, она и дети у любимого мужа оказались только набросок, эскиз. Муж, ты так легко к другой уходишь, ты счастье с женой уже не находишь. А когда ты идёшь к другой, ты посмотри себе под ноги. Там, среди слёз жены, плавают красные розы, и ты по колено в её слезах бродишь. От измены мужа страдает жена, её лицо в слезах, как берег морской в брызгах пены. Вновь и вновь волной накатывается боль, как о берег бьёт новой волны прибой, любящего мужа нет, есть кто-то чужой. Жена страдает, любящего мужа нет, он ушёл в пространство жизни с другой и в океане слёз, он не заметил миллион плавающих роз. От измены мужа жена страдала, она любовь мужа искала, искала и не нашла. А она и не терялась, она и не появлялась.
Мне не встретился такой муж, как Андрей Кончаловский, который любил всех своих жён, есть мужья, которые своей единственной жене указывают на дверь и говорят: вон. В сердце жены от измены мужа появятся зимнего моря волн, белые заструги, если муж дорожит, больше чем семьёй, вниманием своей подруги! Материал не может быть плох, если в нём есть всё, и зимнего севера холод и нежного юга вздох, в нём есть шум морской волны, его страницы любовью к жизни полны! Сердце не одной жены зарыдает, когда она в повести «Сердце под вуалью», своей ушедшей любви свет, как нежный привет, поймает. Мужья станут ответственнее, строже, они поймут, что приводить подругу домой, совсем не гоже! Почему я, что это соперница, в своё время не заметила, я каждой миниатюрой в повести, сердцем любящим ответила. Потому и не заметила, что я была добра, (на а) и не знала, какая основная у зла отметина? Теперь знаю, об этом я произведение написала и вам на суд послала. Неприглядный образ самозванки я создать пытаюсь, из-за неё я здоровье семьи угрозе подвергала, (самиздат о вегетарианском питании в восьмидесятых годах, которым она снабжала), я много лет слезами обливаюсь, а другая жена подтвердит, сказав прямо: а я, из-за такой, в слезах купаюсь! Я не могу о ней хорошо писать, если и у других жён от измены мужа сердца не перестают рыдать! Я просмотрела рядом с мужем женщину, личная жизнь которой ей не улыбалась, так её несчастливая, чёрная тень на мне и моих детях осталась! Таких женщин, которая прямо в чужом доме, у жены мужа, у детей отца усердно отнимала, я думаю, что их мало. Я писала для светлых душ, руки которых не тянутся к чужому счастью, чтобы схватить себе куш. Я писала для нравственных людей, у которых есть свет в душе, есть совесть, на это надеется автор и «Сердце под вуалью», моя повесть! Пятнадцать лет я писала и молчала, и только природа посёлка знала, как моя душа страдала, как моя мысль кружилась и высоко летала, и как моё сердце любовью к жизни пылало. Девятнадцать лет я писала, а теперь исповедь «СВЕТА ЧАША», и повести «Слёз застывших ажурный букет» и «Сердце под вуалью» вам на суд послала. Слова, это мыслей эхо!