Кириан хотел было броситься за Лириэль, но вовремя вспомнил, что являлся «примерным сыном и надеждой всего государства» и что «не имел права на личные чувства к кому-либо, кроме своей невесты».
Зайдя в кабинет ректора, молодой человек сразу же наткнулся на властный взгляд отца. Он обладал уникальной способностью морально давить на своего собеседника. Как истинный правитель, Его Светлейшество был склонен подчинять подданных.
Как Кириан и ожидал, разговор с отцом вышел тяжелым и неприятным. В который раз ему было напомнено о важности союза с темными и об обязательствах младшего принца перед своим народом и о том, что не стоило забывать всем своим видом и действиями угождать своей неординарной невесте. С особой тщательностью Его Светлейшество подчеркнул Кириану о прекращении любых «неподобающих отношениях» с прекрасным полом, в том числе и с «эмоциональными светлыми эльфийками».
Кириан с малых лет научился скрывать свои чувства, общаясь с родителем. И этот раз тоже не стал исключением. Хотя все разбушевавшиеся чувства потом он вылил на своих верных друзей, устроив холостяцкую попойку у себя в комнате в общежитии, продлившуюся почти до самого рассвета. И сейчас страдал от последствий этого самого сеанса пьяной психотерапии.
До последней минуты молодой принц надеялся, что приезд невесты отменится. Но ворвавшийся ураганом Рафаил и шум в коридоре, предвещавший значимые события в жизни Академии, заставили Кириана все же оторвать тяжелую голову от мягкой подушки и попытаться вклиниться в школьный быт.
Кириан сел на постели и осоловело оглядел свою спальню. Как высокородному адепту, ему полагались вполне неплохие условия для проживания в общежитии. Его комната была достаточно просторной и имела не только двуспальную кровать, но и удобную тахту, на которой виднелась белобрысая макушка и свесившиеся длинные ноги. Кириан понял, что в отличии от Рафаила, Мадисон даже не пытался добраться до своей комнаты, устроившись на мягкой мебели, пусть даже она и не была предназначена для таких крупных туш.
Подхватив подушку, Кириан все же умудрился привести свое тело в вертикальное положение. Посмотрев на сладко сопевшего друга, которому было наплевать на развернувшиеся события, и узрев полный пофигизм, Кириан с ощущением справедливой мести, ибо нечего было дрыхнуть, когда другие страдали, прицельно запустил в него подушкой. Из-под подушки показалось ошеломленное лицо, практически сразу же принявшее возмущенное и незаслуженно обиженное выражение.