– Марго! – пробасил в ожидании ответа Тимур.
Схватил за локоть сжимая до боли, когда встала и попыталась пройти мимо.
Подняла взор и перехватило дыхание. Взгляды пересеклись. В его темно-карих глазах бушевал огонь. Сам же, в противовес, оставался хладнокровным. Ни один мускул не дрогнул.
Было удивительным, как он усмирял свою вспыльчивость?!
Упрямо продолжала молчать. Стоит ей открыть рот, сдержать обиду не получится. Клокочет внутри отравляя кровь.
«Через пять лет вспомнил о кулоне! Где ты был раньше?» – вскипали яростные слова желая вырваться на свет.
– Твою мать, Марго! – процедил слова, – Мне нужен этот кулон!
– Отпусти, мне больно, – осмелев прошипела на него.
Дёрнулась, но он крепко держал за локоть не выпуская.
– Мне нужно в душ!
– После! – злобно рявкнул в ответ.
Усмехнулась его наглости, но тут же столкнулась с яростным блеском в глазах.
Опустила взор. Прикрыла веки. Не потому что испугалась, а потому, что сложно было сохранять самообладание в такой близи. Растекалась перед ним лужицей. Даже после хладнокровных фраз о кулоне, ведь подтекстом явно выделялась важность для него!
Она лишь так, небольшое препятствие!
Ничтожная мелочь, что стоит на пути к цели!
Ведь цель его визита – кулон!
А ей, получается отводилась второстепенная роль. Лишь та, у которой находился вожделенный предмет. Ну, а, если в дополнение к этому необходимо утолить незначительную прихоть, почему бы и нет?!
Выходит, так?!
От безжалостных домыслов, что роем жужжали в голове, Марго металась в сомнительных ощущениях, которые разрывали сердце на куски. Хотелось выть от боли, огорчения…
А он стоял, как глыба, всем своим видом выказывая свое безразличие.
Обида сжала горло с такой мощью, что начала задыхаться.
Пока кулон оставался при ней, в душе тлела надежда, что Марго продолжала оставаться в жизни Тимура вторым значимым человеком, после его матери.
А теперь, она даже не шла ни в какое сравнение с этой безделицей…
Горечь досады вытеснила все посторонние чувства.
Жаль, что кулона не было при себе. Бросила бы ему в лицо этот кусок металла, сохраняя достоинство.
Уязвленное самолюбие не к месту проснулось, требуя сатисфакции. Только сопоставить было нечего.
Глубокий вдох.
Медленный выдох.
– Как видишь, кулон не при мне! – вздернуло носиком высокомерно.
– Где он?
Несдержанность в голосе больно резануло. Неужели так не терпится вернуть эту безделушку?