Абдула хлопает Дядю Ваню по спине
– Тоже пуля-не говно.
– Хорошо. Завтра в полдень соберемся и обсудим дальнейшие планы. Артем, успеешь собрать информацию?
– Постараюсь
– Постарайся, как следует. А теперь все свободны. Нам с Аней нужно еще и поплакать.
***
Больнов идет по отделу полиции. В отделе суматоха, по коридору навстречу двое полицейских тащат за волосы сопротивляющуюся молодую женщину. Она громко рыдает. Везде суета, беготня и крики. На полу отделения валяются окурки и пустые бутылки. Крики и вопли задержанных. Мат и взрывы пьяного смеха. В коридоре в луже крови лежит молодой парень. Все проходят мимо не обращая внимания на тело. Хаос, пропитанный кровью и страданиями.
Больнов проходит мимо камеры. Дверь в камеру открыта.
В камере для задержанных, на стуле со связанными скотчем руками, сидит, просто одетый, мужчина средних лет. Вокруг него трое пьяных полицейских в расстегнутых рубашках с закатанными рукавами. В углу, на деревянном табурете, стоит водка и крупно порезанная колбаса, оставляющая жирные пятна на листе бумаги. На лице у мужчины следы побоев, из носа тонкой струйкой льется кровь. Под стулом лужа крови смешанной с мочой. Толстый полицейский, подходит сзади, натягивает на голову мужчине полиэтиленовый пакет и затягивает его на шее. Мужчина начинает задыхаться. Стенки пакета окрашиваются в красный цвет. Второй полицейский разливает водку по стаканам. Толстый снимает пакет. Мужчина жадно глотает воздух. Толстяк сильно бьет мужчину в двумя руками по ушам,тот заходится в кашле.
– Нравится? Сейчас еще повторим.
Третий полицейский подходит и бьет связанного ногой в ухо. Все трое подходят к стулу и выпивают. Берут обрезиненные куски толстого кабеля и избивают им задержанного.
Отпустите! Пожалуйста! – мужчина пытается вырваться
Больнов заглядывает в камеру.
Что здесь происходит?
Толстяк оборачивается на Больнова
Старлей! Заходи, ебни в рыло оппозиционеру. Сейчас мы ему еще и очко веником прочистим, чтобы в следующий раз знал как на власть залупаться. Выпьешь?
– Что он сделал?
– Оказал сопротивление полиции. Вот Рылову погон оторвал. Его любимый, предпоследний.
Все трое полицейских пьяно смеются.
– Отпустите его. С него хватит.
– Ты литеха, а не прокурор. Мы сами решим, когда хватит а когда нет. Ты может, сочувствуешь бунтарям?