Его лица Оксана не видела, только глаза слепило от белоснежной рубашки. Причем сквозь матовую солнцезащитную пленку. Отстегнувшись, наконец, она шумно втянула носом воздух и призвала все терпение, затем опустила стекло.
– Девушка, на права ртом заработали, а голову дома оставили во время первой поездки? – бархатистый голос иглами впился в кожу, и Оксана застыла.
«Нет, нет! Не может быть!», – завопил внутренний голос. Она проглотила ком.
– Вы слышите меня? Или зачатки словарного запаса выбило? – ее кошмар наклонился, рыжие пряди заиграли медью на солнце.
Их взгляды встретились. Голубые радужки, такие же как у Стаса, вспыхнули шоком.
– Ксюша? – с недоумением протянул слишком знакомый незнакомец.
– Привет, Радов, – просвистела она с трудом и услышала, как сзади закопошился Стас.
– Ой, мам, это тот самый рыжий Радов? Мой папа-козел, который Андрей? – беззастенчиво поинтересовался он.
Глава 2. Козлы на дорогах не валяются
Они встретились в парке под раскидистыми ветвями цветущей яблони.
Она – студентка театрального вуза, провинциалка, девочка из небогатой семьи. Он – золотой мальчик, юрист. Один из трех братьев Радовых, коим судьба уготовила блестящее будущее, благодаря папе миллиардеру. У нее ни копейки за душой, а него впереди учеба в Европе и счет в банке с неограниченным лимитом.
Взаимные чувства вспыхнули молнией в тот миг, когда они посмотрели друг другу в глаза. Все так красиво и романтично, как рассказывали в слезливых историях про великую любовь. Той самой, что жила три года. А в их случае еще меньше. Всего три месяца, через которые у Оксаны осталось только разбитое сердце, маленький сын и четвертый курс ГИТИС.
Еще сто тысяч рублей на счету, которые улетели в первый же год рождения Стаса. Расходы на ребенка по меркам нынешнего времени в два-три раза превышали стандартные доходы. Ей нужно было где-то жить, чем-то питаться и зарабатывать. Просто чудо, что за все время борьбы у нее не поехала крыша.
А теперь источник ее бед в прошлом стоял, переводил недоуменный взгляд с нее на Стаса и хлопал длинными ресницами. Ни на йоту не пострашнел, не спился и не уплыл в наркотический дурман, как большинство его приятелей из золотой молодежи. Только в плечах раздался, расцвел, похорошел, обрел стать.
Синий костюм с иголочки, стрижка модная: на макушке волосы длиннее, чем по бокам. Пряди зачесаны назад, сверкали рыжими бликами. А щетина придавала лицу строгости и накидывала возраста. Но ему шло. Очень