Руслан выдержал трагическую паузу. Близняшки вслушивались в каждое слово рассказчика, их веснушчатые круглые лица застыли в ожидании продолжения. Над берегом разносился только треск весело похрустывающего бревнами костра. Малышка лет семи прижалась к Ксении и дрожала от страха.
– И че он с ней сделал? – не выдержал Гриша, с досадой косясь на довольную парочку.
– А СОЖРАЛ! – неожиданно рявкнул Руслан. Женя дернулась. Не она одна: девочка расплакалась, а близняшки восхищенно присвистнули.
– Неправильная сказка, – хмуро заметил Миша. На щеке его отчетливо краснел отпечаток ладони. – В той вёске была чародейка, она заманила этого людоеда на человечий супчик и убила его, пока он хлебал да нахваливал ее фирменную куриную похлебку. Потом распорола ему пузо и оттуда, живые и невредимые, стали выходить люди и звери, которых проглотил людоед. И так прославилась она на весь мир. И с тех пор вёску ту вся нечисть стала обходить стороной.
– Там не чародейка была, а ведьма, – возразила Надя.
– Какая разница? – Миша недоуменно поднял брови.
– Чародейка – дейка чар, ведьма же с ведьмаками на Лысую гору летает и непотребствами занимается, – со знанием дела ответила Зоя.
– Тьфу ты! – на слове «непотребства» неожиданно проснулся дед Евген. – Откуда такие познания?
– Мою маму в вёске ведьмой прозвали, – задумчиво произнесла Женя, глядя на танцующие с ветками язычки пламени. – А я и не знаю, за что. Отец не говорит. Правда, что она колдовала?
– Я помню тот день, когда Иван привез ее сюда – свою жену… Представь себе такую картину: она въезжает в вёску на коне, без телеги с приданым, волосы распущены, платье длинное – аж до конских копыт. Услышала, как старшие Павленко ее цыганкой назвали, так одним взглядом их хлев подожгла. Ну не ведьма ли? И пока Маша была жива, у Павленко все дела шли из рук вон плохо: что на поле, что с торговлей, – Ксения выпустила заскучавшую малышку из объятий, и та поскакала вслед за близняшками на другую сторону костра.
– Да не говори ерунды, Ксюш. Сколько тебе было? Пятнадцать? Поверила ты россказням, кто ж умеет взглядом огонь вызывать? – дед Евген повернулся к Жене:
– Уж очень красивая твоя мама была, а бабы у нас завистливые, да и языками почесать любят, любой случайности убедительное объяснение найдут. С такой яркой внешностью разве могла Маша быть обычной женщиной? Нет, конечно, ведьмой и назвали. Придумали, что ей лет сто, а по ночам она будто бы из крови младенцев молодильное зелье варит. И во всех неурожаях да наводнениях винили ее. Вот только как объяснить неразумным, что колдовства не существует?..